Особенно,... 
18 
Ника ошарашено смотрела на Владислава. Наконец к ней вернулся дар речи:
– Влад, ты подумай, зачем я тебе при таких деньгах? – она нахмурилась. – Не сегодня-завтра, ты поймешь, что тебе нужна женщина твоего круга, а не я.
– Перестань говорить глупости. Кто кроме тебя мне может быть нужен? Алька и Дан, да ещё, когда появятся, дети. Весь остальной мир для меня не существует.
– Влад, но… – Ника чуть не плакала.
– Никаких «но» я не хочу слышать!
– Лучше бы ты был нищим!
– Однажды я тебе уже сказал, что от этих денег теперь никуда не деться. Понемногу ты к ним привыкнешь. Я, Валик и Дан ведь тоже, не сразу, научились сидеть в совете директоров, всё чувствовали себя как зеленые пацаны на экзамене. Какое-то время мы просто терялись в этом доме, когда приезжали в Штаты, да и вообще, ко многому пришлось привыкать. А потом мне пришлось привыкать, к тому, что нас не трое, а двое и, в основном, последнее слово за мной. Дан всё твердит, что он уже старый и ему пора уходить от дел, а Алик ещё немного не дорос, – Владислав тяжело вздохнул.
– Влад, ну почему ты так уверен, что я та женщина, которая тебе нужна?
– Я тебе уже всё говорил и, если ты меня оставишь, то я пропаду.
– Я не оставлю тебя, – после долгой паузы произнесла Ника.
– Спасибо, – Владислав прижал её к себе и зарылся лицом в её волосы. – Я расшибусь, чтобы ты была счастлива.
– Я буду, счастлива тем, что я с тобой.
Глава 15
Ника сидела и подремывала рядом с Владиславом. Монотонный шум двигателей убаюкивал. Сквозь дрему она подумала: «Хорошо, что не трястись почти сутки поездом. Через час буду дома». Владислав сидел и листал журнал. Всё складывалось на редкость хорошо. Впервые за пять лет он не чувствовал себя в самолете как в цинковом гробу. Он повернулся, посмотрел на дремлющую Нику и улыбнулся. Эта девочка вернула его к жизни. Мимо прошла стюардесса, очень откровенно ему улыбнулась и спросила, не хочет ли он что-нибудь выпить. Владислав отрицательно качнул головой. За иллюминатором шел плотный слой облаков. Казалось, что самолет плывет по снежному полю. Владислав ещё раз посмотрел на Нику и взялся за журнал. В это время музыка, звучавшая в салоне, затихла и в динамиках раздался голос стюардессы:
– Уважаемые пассажиры, нет ли среди вас врача или медсестры? Одному из пассажиров срочно нужна помощь. Если кто-то может оказать, то просьба подойти к стюардессе.
– Что-то случилось? – Ника открыла сонные глаза.
– Ничего страшного, малыш. Спи дальше. Я сейчас вернусь.
Владислав поднялся и пошел к стюардессе.
– Врача спрашивали?
– Да, а вы врач? – у девушки, несколько минут назад сиявшей улыбкой, был растерянный и подавленный вид.
– Нет, гробовщик, – мрачно пошутил Владислав. – Где больной-то ваш?
– В первом салоне. Идемте, – по пути она объясняла. – Он ещё при посадке какой-то бледный был, а теперь ему совсем плохо.
– На что жалуется?
– Боль в груди.
– Ладно, посмотрим.
У одного из кресел стояла вторая стюардесса со стаканом воды. Владислав легонько тронул её за локоть и сказал:
– Посторонитесь, барышня, дайте-ка я взгляну.
Мужчина лет сорока пяти полулежал в кресле и тяжело дышал. Губы у него были слегка синеватые.
– На что жалуетесь? – Владислав взял его за руку и, глядя на часы, начал считать пульс.
– В груди что-то болит, – прохрипел мужчина.
– Девчонки, у вас есть, чем давление измерить? – Владислав повернулся к стюардессам. – Заодно мне и стетоскоп не помешал бы.
– Сейчас принесу, – заспешила одна из стюардесс.
– А вы, батенька, рубашку расстегните, – он повернулся к мужчине. – И давно болит?
– Да с утра. То ещё терпимо было, а сейчас так и давит.
– Будем надеяться, что не задавит.
Последующие полчаса напомнили ему то время, когда он, будучи студентом, подрабатывал на «скорой». Когда он работал в реанимации, условия у него были, конечно же, получше, хотя больные посложнее. Его старания увенчались некоторым успехом.
– Значит так, детка, – он сверху вниз посмотрел на перепуганную стюардессу. – Для начала как тебя зовут?
– Лена.
– Леночка, дай мне листок и ручку, я привет врачам со «скорой» напишу, – он сел рядом с мужчиной. – Ты, друг мой, не будешь против, если я здесь посижу?
– Нет, – мужчина слабо улыбнулся.
– О, ну, раз смеешься, то точно жить долго будешь!
Лена подала ему лист бумаги и ручку. Он написал несколько строк и подал ей.
18 
