60 
– Утром ты узнаешь все, и интерес ко мне у тебя пропадет.
– Позволь мне решить, что пропадет, а что – нет.
Она прижалась к его груди и через некоторое время снова уснула. Зато Олег больше не спал. Сон не шел, а голова казалось, вот-вот, начнет трещать от мыслей. Они действительно не знали друг о друге совершенно ничего, кроме тем работ и возраста. Но сейчас Олегу было действительно безразлично, что было с Мариной. Его интересовало только как не потерять ещё и её. Ему тоже стало страшно. Почему-то показалось, что утром она его просто выгонит, как нашкодившего кота, и никогда больше не удостоит своей благосклонности, даже в малом. С этим страхом Олег уснул уже на рассвете.
Как встала Марина, Олег не слышал. Когда он открыл глаза, в комнате было светло, штора была отдернута до половины большого окна и в него бил яркий солнечный свет. Его одежда была аккуратно развешена на кресле, халатика Марины не было. Дверь в комнату была прикрыта. Откуда-то, должно быть из кухни, доносились два женских голоса. Один был голосом Марины, второй несколько старше и звучал очень недовольно. Иногда позвякивала посуда. Олег взглянул на часы – было полдесятого. Нужно было вставать, привести себя в порядок, поговорить с Мариной и уходить. Второй голос на кухне ему явно мешал. Снова проснулись ночные страхи и в голову полезли не особенно приятные мысли.
Дверь приоткрылась. Олег инстинктивно напрягся, не зная, кого же сейчас увидит. Голоса так и оставались на кухне. В комнату сначала заглянула, а затем робко вошла девочка лет четырех в забавном джинсовом комбинезоне и полосатом свитерке. Это было прелестное белокурое голубоглазое существо. Её кудрявые волосы были похожи на одуванчик. Этакая крошечная фея. Олег окончательно растерялся.
– Здравствуйте, – вежливо сказала девочка.
– Здравствуй, – он приподнялся на локте.
– Можно я свою собачку заберу?
– Конечно, – он старательно улыбнулся. – А как зовут твою собачку?
– Бобик, – она подошла ко второму креслу, в котором теперь лежала игрушечная собака, взяла её и обратилась, как к живому существу. – Бобик, идем к мамочке.
– Как тебя зовут? – спросил Олег.
– Снежана Галахова. А вас?
– Олег.
– Вы мамин друг? – Снежана очень внимательно посмотрела на него.
– Снежана, что ты здесь делаешь? – в комнату вошла Марина. У неё были красные от слез глаза, и она испуганно перевела взгляд со Снежаны на Олега.
– Мамочка, я пришла за Бобиком, – девочка подошла к Марине.
– Иди к себе.
Марина подождала, пока она выйдет, и хотела что-то Олегу сказать, но в это время из коридора второй голос довольно громко сказал:
– Марина, я ухожу. Сегодня я занята, так что займись ребенком сама! Иди, закрой за мной дверь!
– Конечно, мама, – Марина поспешно вышла из комнаты.
Когда она вернулась, Олег уже успел встать и надеть брюки. Дверь она в этот раз не прикрывала, и он неплохо слышал, как мать вычитала её, уже выходя из квартиры. Вид у Марины был действительно, как у испуганной заплаканной девочки. От «Iron Lady» и следа не осталось. К ночной нежности у Олега примешалась ещё и жалость. Видеть её такой он не мог. Слезы в её глазах были совсем не похожи на ночные слезы у двери квартиры. Олег подошел к ней, обнял и привлёк к себе.
– Ну, что случилось?
– Прости, я…
– За что простить? Может мне лучше сейчас уйти, поговорим позже?
– О чем говорить? – она посмотрела на него снизу вверх. – Неужели ты ничего не понял?
– Я-то понял, а вот ты – нет.
– Боже мой, Олег! – она вытерла покатившуюся по щеке слезу. – Зачем это всё? Что ты хочешь мне сказать?
– Ничего, кроме того, что ты мне нравишься и мне хорошо с тобой.
– Как видишь, я не свободна.
– Ночью ты сказала, что почти пять лет у тебя никого не было.
– Я не о мужчинах. У меня есть Снежана.
– Ну, что она твоя дочь, я уже понял, хотя бы по тому, что фамилии у вас одинаковые. Чудесная девочка. Так что тебе мешает?
– Тебе этого мало? За очень долгое время я смогла впервые вырваться вечером, а так я никуда не хожу, приводить сюда мужчин тоже не могу, да и некогда, – от тоски в её голосе становилось холодно.
– Ты никогда не думала, что твоей малышке может понадобиться отец? Она ещё не спрашивала, почему у всех есть папы, а у неё нет? Или ты рассказываешь ей сказку, о том, что папа куда-то поехал?
– Ничего я ей не рассказываю. Только ты не отдаешь себе отчета в том, что говоришь.
60 
