с удовольствием перечитала 
27 
Если мы здесь, то ЗАЧЕМ?
— Давай рассуждать логически, — сказал Толик, допивая пятую кружку кофе. — Случилась всеобщая ядерная война. Думаю, человечеству как цивилизации пришел финиш. Ну, или на самый крайний случай — долгий постапокалиптец. Не самое лучшее завершение истории. И я почему-то думаю, что нам просто дали второй шанс. Если мы с тобой что-то изменим в этом мире, ядерная уже война не случится.
— А что могут изменить в мире английский фактор и его жена? — Я «подумала вслух». — Если честно, солнышко, мы тут никто и звать никак. Максимум, что мы можем — это построить факторию, как твой… персонаж задумывал, только не выживать отсюда испанцев, а задружиться с ними. Но и это вполне могут исправить. Приедет мой… точнее, Сарочкин братик на фрегате, и конец дружбе.
— Твоя героиня создала государство на Карибах.
— Ей для этого понадобилось шесть лет, гора денег и три километра нервов.
— Вот и мы с тобой так же — будем начинать с малого. Завтра посмотрим, что тут к чему…
От шестой чашки кофе Толик благоразумно отказался. Мистер Годдард, конечно, бугай здоровый, но не стоит искушать судьбу. Эта чашка, уже поостывшая, досталась мне. Спать — почему-то мы были в этом уверены — здесь было просто нельзя. Почему? Вот нельзя, и все. Чутье, блин… Заряженный музейный арсенал мы распределили совсем не так, как это сделали бы на нашем месте супруги Годдард. То есть я, как имеющая некоторый опыт обращения с длинностволом, взяла ружье, а Толик заткнул пистоли за пояс. Кроме того, мы оба прибарахлились из моей коллекции — саблями и кинжалами — и выглядели теперь записными флибустьерами, хоть картинку рисуй. Настороженное чутье, несмотря на милитаристские приготовления, не утихало, внятно сообщая о некоей опасности, и мы, прекратив обсуждения, дружно отвернулись от костерка.
Когда зрение привыкло к темноте, я увидела. Человека, приближавшегося к нам тихим скрадом, в полусогнутом состоянии. Кто это — бог его знает, но вряд ли друг, если крадется.
— Лена, там кто-то есть. — Я расслышала встревоженный шепот Толика.
— Вижу, — так же тихо прошелестела я. — С моей стороны — один.
— С моей тоже.
«Друзья или враги? Как говорил принц Гамлет — вот в чем вопрос…»
Вопрос этот гамлетовский разрешился довольно быстро. Сообразив, что они обнаружены, неизвестные с улюлюканьем бросились на нас.
Первое, что сделала бы Сара-Энн в такой ситуации — оглушила бы супостата своим визгом. Но я не Сара-Энн. У меня другое имя, другая память, другая Душа, в конце концов. Первое, что сделала я (Елена, а не Сара-Энн) — заняла позицию «стрельба из положения лежа», взвела кремниевый курок, выцелила силуэт и плавно отжала собачку. Ч-черт, отдача нехилая, на рыхлом теле англичанки точно синяк будет. Нападавший взвыл, скорчился. Сзади — еще один выстрел. Толик, в отличие от меня, дал волю своему «донору», и тот, достав из ножен кавалерийский палаш (сталь там хреновая, правда, это ж новодел), уж постарался на совесть… «Мой» вражина тем временем поднялся — ну, надо же, с такой дыркой! — и, что-то проорав в мой адрес (навряд ли комплимент), прыгнул. Чем-то замахнулся. Блин, это же топорик! Сара-Энн, чтоб тебя и твою любовь к пудингам!.. От этого действительно звериного прыжка я еле ушла — перекатом влево. Потом, путаясь в юбке, с грехом пополам поднялась. Враг, лица которого я не видела — стоял спиной к костерку, — снова взвыл и снова прыгнул. Типа, добить меня, подлую… Тело Сары-Энн, абсолютно не имевшее моих навыков, реагировало на мои приказы с удивительными тормозами. Но хотя бы вообще реагировало, и это был плюс. Шаг влево и вперед. Ружье — прикладом вперед и вверх, со всей дури… Хрясть! А-а-атлично. Что там сломалось, сейчас хотя бы проверить можно: нападавший упал. Ага. Все сломалось. И шейные позвонки супостата, и приклад ружья. Что ж мы теперь без ружья-то делать будем?.. А Толик там как?
А Толик был очень даже неплохо. Вытирал клинок палаша какой-то тряпкой, а у его ног лежал еще один жмурик. Только сейчас я разглядела «своего» убитого. Ёлки тресни, это же индеец!
«Я была готова убивать, но никогда не убивала…»
От осознания факта убийства себе подобного (хотя тот сам напросился, если честно) меня замутило. И не только меня. Мы с Толиком, тяжело дышащие, обменявшись тяжелыми затравленными взглядами, синхронно склонились в разные стороны, выдав наружу весь свой ужин с кофием в придачу.
27 
