.
Очередная сказка о Золушке 
9 
Крыша была устлана фанерой, на которой были расставлены столики для пикников с отверстиями, чтобы втыкать зонтики. Сейчас зонтики уже вынули: осенние ветра были слишком холодными, чтобы кто-нибудь захотел наслаждаться отдыхом на открытом воздухе дольше нескольких минут.
— Если она поднялась сюда фотографировать, могу ее понять, — заметила Делорм, оглядываясь вокруг. На севере цепочка огней шоссе вилась вокруг холма, уходя к аэропорту. Чуть восточнее виднелось темное плечо каменистого откоса, а на юге — огни города, шпиль собора и коммуникационная башня почтового ведомства. Из-за башенок французской церкви выкатилась луна.
Маклеод показал на ничем не украшенную бетонную стенку высотой по грудь человеку: она окружала крышу.
— Через такую штуку не очень-то перевалишь. Может, она перегнулась вниз, чтобы сделать фото. Надо бы посмотреть, что там она наснимала на свой аппарат.
— Фотоаппарат был в сумке, так что вряд ли она снимала, перед тем как упала.
— Все равно надо бы проверить.
Делорм указала в сторону луны:
— Вот откуда она свалилась.
— Может быть, сначала все проверите вы? — предложил доктор Клейборн. — А когда вы закончите, посмотрю я.
Делорм и Маклеод, осторожно выбирая, куда ступать, медленно двинулись к краю крыши. Маклеод негромко сказал ей:
— По-моему, доктор на тебя запал.
— Маклеод, хватит.
— Я серьезно. Видела, как он краснеет?
— Маклеод…
Делорм приблизилась к стенке и, наклонив голову, стала изучать пол. Этот участок был хорошо освещен луной и лампами крыши. Перед самой стенкой она помедлила, заглянула за нее, потом не спеша прошла налево, направо, в конце концов оказавшись чуть позади того места, с которого начала осмотр.
— Не вижу никаких очевидных следов борьбы, — произнесла она. — Да и вообще никаких следов.
— Тут кое-что есть. — Маклеод заметил листок бумаги, засунутый под цветочную кадку, и нагнулся, чтобы его поднять. Затем он принес его Делорм: линованная страничка, примерно четыре дюйма на шесть, вырванная из блокнота на пружинке.
Несколько фраз, написанных шариковой ручкой мелким, плотным почерком:
Дорогой Джон.
Когда ты будешь это читать, я уже совершу поступок, который ввергнет тебя в пучину боли. Моей вине нет прощенья. Не могу выразить, как она меня мучает. Верь, что я всегда тебя любила — а сейчас люблю в тысячу раз сильнее, чем когда-либо, — и если бы у меня был иной выход…
Кэтрин
3
Когда Делорм спустилась вниз, она увидела, что в вестибюль входит Желаги вместе с убитой горем женщиной в черном: черная юбка, черный блейзер, черная шляпка, черный шарф.
— Сержант Делорм, — сказал Желаги, — это Элеанор Кэткарт. Она живет на девятом этаже, и она знает Кэтрин.
— Не могу поверить, что это произошло, — произнесла женщина. Она сняла шляпку и театральным жестом откинула черные волосы со лба. Все в ней было как-то чересчур: темные брови, темная помада, кожа — белая, как фарфор, однако без намека на хрупкость. По тому, как она произносила некоторые слова, можно было догадаться о ее тесном знакомстве с Парижем. — Я впустила ее в дом, и она спрыгнула с крыши? Это слишком, слишком macabre. [4]
— Откуда вы знаете Кэтрин Кардинал? — задала ей вопрос Делорм.
— Я преподаю в местном колледже. Театральное искусство. Кэтрин там же преподает фотографию. Mon Dieu, [5] просто не верится. Я впустила ее всего часа два назад.
— Зачем вы ее впустили?
— О, я всегда просто обмирала от тех видов, которые открываются из моей квартиры. Она спросила, нельзя ли ей подняться и поснимать. В нашей части города это единственное сравнительно высокое здание. Она об этом говорила уже несколько месяцев, но вот мы наконец по-настоящему условились о rendez-vous. [6]
— Чтобы она пришла к вам в квартиру?
— Нет, ей надо было просто попасть на крышу. Там что-то вроде патио, или как там это называется. Я показала ей, где это, и показала, как подпереть дверь, иначе она захлопнется и тебя запрет, как я убедилась на собственном горьком опыте. Я там не стала задерживаться, она ведь работала, ей не хотелось ничьего общества. Для искусства требуется много уединения.
— Значит, вы достаточно уверены, что она была одна.
— Она была одна.
— Куда вы собирались уйти?
9 
