Последние отзывы

  74  

С такими жилищами Середин был знаком: рыть их предпочитали на холмах, в глинистом грунте. Внутри складывали небольшой очаг, вместо трубы использовалась прокопанная сбоку в земле штольня, а крыши очень часто крылись поверх рыхлого слоя дранки дерном. При всей неказистости эти землянки получались довольно теплыми, хотя никакого специального утепления в них не делалось, и строились они быстро и легко. Вот только грязновато в них было: либо пыльно, либо сыро — в зависимости от погоды. Да еще живность всякая из стен часто вылезала.

— А ну, стой! Кто таков? — поднялся от огня один из стражников. Молоденький еще совсем, безусый и безбородый.

— Путник, — натянул поводья ведун. — Прохожий человек.

Юный воин в ответ промолчал, явно чего-то ожидая, и вскоре стало ясно, чего: из землянки появился старший караула: лет сорока, с бритым подбородком и длинными, пышными, загнутыми вниз усами, в остроконечном шлеме с серебряной чеканкой, вбитой прямо в железо. В шелестящую кольчугу на животе была вплетена овальная пластина с золотым трезубцем, на поясе болталась сабля с обмотанной тонким сыромятным ремнем рукоятью, но богатыми, с серебряными накладками, ножнами. Следом показался «босолицый» старичок в белой чалме и свободном черном бархатном халате.

Олег понял, что так просто через здешнюю границу не проскочить, и спешился.

— Доброго всем дня и долгой жизни, — первым поприветствовал порубежников ведун.

— Да продлит Аллах твои годы, путник, — ответил за всех старик.

— Кто таков, куда едешь? — Старший обошел коней, похлопал ладонью по мешкам. — Какие товары везешь?

— Нет у меня никаких товаров, — пожал плечами Середин. — Это все припасы в дорогу. Шкура, котелок, инструмент кое-какой, овес, ячмень, одежда сменная, мясо… Мясо, кстати, заканчивается, а ехать надеюсь еще далеко, до Суздаля. Не подскажете, тут где-нибудь прикупить сушеного али вяленого мяса нельзя? Хотя можно и обычного. Зима все-таки, не попортится.

— Почто тебе в Суздаль понадобилось? — остановился возле чалого стражник. — То земли русские.

Заряна по-прежнему сидела в седле, спешиваться не собираясь, однако на подобное высокомерие старший внимания не обратил. Скорее всего — просто причислил женщину к походным припасам, наравне с тюками и чересседельными сумками.

— Я еду под бунчуком великого хана Ильтишу, союзника Болгарии, — гордо заявил Олег. — А в Суздаль везу взятую в прошлом набеге невольницу. Торговые люди сказывали, отец за нее выкуп богатый обещал.

— Союзник?! — весело расхохотался болгарин. — Вогулы — болгарскому кагану союзники?! Ох, насмешил! Скоро псы походные начнут себя нашими союзниками величать! Ой, уморил… Да твоих вогулов в походе при нашем войске и нескольких сотен не набирается!

— Да наш хан больше тысячи нукеров в седло поднять может! — решил для большего правдоподобия обидеться Олег.

— Что такое тысяча для нашей армии? — безразлично пожал плечами болгарин. — Каплей больше, каплей меньше. Великий каган простирает на вас свою милость, дозволяя вливаться в его рати, а не отгоняя от северных рубежей, и ничего более. Союзники… Клянись, что товаров не тащишь, в городах наших продавать.

— Клянусь именем Сварога, что нет при мне никаких товаров вообще, — прижал руку к груди Середин.

— Два дирхема плати за проезд через болгарские земли. Монету за себя, монету за двух коней с вьюками. Коли серебра-злата нет — шкурку кунью давай.

— Новгородское серебро возьмете?

— Коли чешуя,^[5] то десяток.

— Сейчас посмотрю… — Олег полез в переметную суму, достал один из последних, оставшихся с лета, трех кошелей, развязал… — Чешуи нет, только деньги.^[6]

— Экий ты… — удивился болгарин. — С серебром катаешься… У вогулов отродясь такого не случалось. Завсегда шкурами платили.

У Олега засосало под ложечкой от предчувствия вымогательства, однако у порубежника дальше удивления дело не пошло:

— Коли деньги, то четыре. По две за дирхем.

Ведун расплатился, завязал кошелек, вернул в сумку.

— Исмаил, запиши в грамоту единого путника о дву-конь! — крикнул в сторону землянки старший. — Он ваш, почтенный Фирас Абу.

Старик закашлялся, подошел ближе, кивая головой:

— Милостью Аллаха, великого и всемогущего… Веруешь ли в Бога единого и всемогущего, путник?

— Верую в Сварога, породителя земель наших, внуками коего являемся по рождению! — решительно отрезал Олег.

  74