90 
— Да-а-а… — Гауптман встал из-за стола. — Как говорят русские, незадача…
Обер-лейтенант тоже встал.
— Что у вас с курткой, Иоганн? То запачкали, теперь вот и вообще — разорвали?
— Это одна из пуль командира русских.
Гауптман обошел стол и приблизился к своему гостю.
— Не расстраивайтесь так, старина. Война… всякое бывает. Как вы смогли уцелеть?
— Фельдфебель Лайнеманн оттолкнул меня в сторону. Он сильно рисковал, ведь русский мог выстрелить и в него тоже.
— «Ворчун Лайнеманн»?
— Он самый, герр гауптман.
— Узнаю старика Макса! Он все так же быстр?
— Даст фору и более молодым парням!
— Вот что значит старая добрая школа! Я-то помню его еще молодым, когда он показывал нам, еще зеленым лейтенантам, премудрости рукопашного боя… Да-а-а… старая гвардия держит марку! Более двадцати лет в строю, а все так же в форме!
Гауптман покачал головой.
— Все же вам не стоит так рисковать, Иоганн. В вашем подразделении достаточно умелых бойцов, чтобы командир не лез под пули противника. Вы сами, да и все ваши солдаты слишком ценны для командования, чтобы ловить по лесам русских окруженцев.
— Простите, герр гауптман, — удивленно поднял брови обер-лейтенант, — но что тогда мы делаем здесь? Первоначально цель нашего прибытия сюда заключалась в стажировке солдат в условиях данной местности. Таковую мы провели в срок да и, по вашим словам, достигли в процессе этого немалых успехов. Я составил соответствующий рапорт руководству, вы ведь и сами его читали, но ответа нет до сих пор. Мы, разумеется, и дальше продолжим работу с полной отдачей, но не могли бы вы пояснить мне, чего следует ожидать дальше?
Я должен соответствующим образом проинструктировать личный состав, возможно, провести какие-то дополнительные тренировки…
— Иоганн, вы, несомненно, правы, — Кранц снова сел за стол. — Мне следовало начать этот разговор раньше. Тогда у вас просто не возникло бы некоторых вопросов. Ну, ничего, время у нас еще есть. Вот скажите мне, мой друг, не была ли для вас неожиданностью наша встреча здесь?
— Откровенно говоря, герр гауптман, была. Да еще какой! Встретить среди русских лесов одного из выдающихся мастеров тайной войны, признанного мастера оперативных комбинаций… Я-то полагал, что вы в Берлине, там, где ваше место. А тут…
— Отчего же вы не задали этот вопрос раньше? Мы знакомы не первый день, и уж кто-кто, а вы, Иоганн, могли бы вполне рассчитывать на мою откровенность.
— Простите, герр гауптман, но… могу ли я здесь говорить откровенно?
— Безусловно, можете.
— Видите ли, ваше внезапное преображение из полковника абвера в гауптмана тыловых частей просто сбило меня с толку. Я не знал… можно ли касаться некоторых тем и…
— Иными словами, мой друг, вы просто не поняли, во что, выражаясь по-русски, вы влипли?
— Да.
— Но ведь в полученном вами предписании было недвусмысленно указано, что по всем, я подчеркиваю, по всем, вопросам вы поступаете в мое распоряжение? Уже из этого можно было бы сделать вывод о том, что высшее руководство прекрасно осведомлено о том, куда и к кому направляется ваше подразделение.
— Да, герр оберст…
— Гауптман, Иоганн! Гауптман! Оберст Кранц сейчас в Берлине. А здесь присутствует гауптман Кранц, незаметный офицер службы тыла. И ваше подразделение не команда специального назначения, а взвод службы охраны тыла вермахта. И так продолжится до того времени, пока я не сочту нужным изменить это положение дел.
— Яволь, герр гауптман!
— Вот так, обер-лейтенант. И, дабы окончательно устранить все ваши сомнения, скажу. Мое место, Иоганн, не в Берлине. А там, где есть задача, требующая моего личного участия и руководства. Оттого здесь присутствуете и вы. Да и не только вы, тут есть еще много лиц, чье появление в истинном облике в настоящий момент преждевременно.
— Я понял, герр гауптман. Готов выполнить любое ваше приказание.
— Ну уж в этом-то я и не сомневался ни минуты! Однако, мой друг, вернемся к делу. Ваши потери в результате операции?
— Мои или общие?
— И те и другие.
— Убитыми мы потеряли четырнадцать человек. Из спецгруппы — шесть. Ранено семнадцать человек. Из состава спецгруппы — пятеро. Из них двое — тяжело.
— Плохо, обер-лейтенант! Плохо!
Леман вскочил и вытянулся по стойке смирно.
— Виноват, герр гауптман!
90 
