Сначала, вроде бы ничего, но потом стало скучно, ггероиня оказалась какой-то противной... 
77 
– Думаешь, я что-нибудь о тебе знаю? – Нина Алексеевна грустно улыбнулась. – Напрасно. Кое-что я действительно о тебе знаю, но это было давно и узнала я это не от Люды.
– От Алексея? – Вика боялась поднять глаза.
– Нет, деточка, – она всё так же грустно улыбалась. – Ты – четвертая из Амерхановых, кому я гадаю. Первым был Максим – отец Димы. Я ему предсказала, что он женится на Вере. Он тогда только посмеялся. Правда, как и мой муж, в этом доме он пил потом только чай или растворимый кофе. Второй была Вера. Ей я не смогла сказать ничего хорошего. Они с Максимом очень хотели общего ребенка, но не судьбы им была. Третьим был Дима.
– Перед разводом? – Вика наконец-то посмотрела на Нину Алексеевну.
– После. Он, как и большинство мужчин, на такие вещи смотрел и посмеивался. А, когда с тобой познакомился, вот так же, как и ты сегодня, приехал вроде бы просто так, узнать, как дела, и попросил сварить кофе. Я ему сказала, что и как у вас будет. Он, кажется, тогда просто не поверил, примерно, как и Максим в своё время. Только поулыбался и вздохнул, что вряд ли, хотя и приятно такое услышать… Потом, в который раз, оказалось, что я права.
– Дима после этого, как и Максим Исмаилович, больше никогда не пил у вас кофе?
– Почему? Пил. Даже нерастворимый. Просто просил никогда в чашку больше не смотреть. Говорил, что судьбу лишний раз дразнить боится.
– Интересно, – Вика улыбнулась. – Насколько я поняла, Люда бывает у вас не особенно редко. А Коля как?
– Коля бывает больше просто так, а вот кофе он пил два раза. Люда – чаще.
– Вы же сказали, что я четвертая – Амерханова.
– Коля и Люда не Амерхановы, они – Матюхины.
– Нина Алексеевна, а можно… – она снова опустила глаза, – ну, если там что-то очень плохое будет, вы мне не скажете? Лучше вообще ничего не говорите. Хорошо?
– Хорошо. Пей.
Через несколько минут Вика отдала чашку с остатками кофе Нине Алексеевне. Та перевернула чашку на блюдечко. Ещё через несколько минут он сказала:
– Врагов у тебя, слава Богу, не больше, чем у всех нормальных людей. Да и врагами их по большому счету назвать трудно. Всё равно они сейчас для тебя не опасны. Завистники есть, но это тоже так, незначительно. А вот с тобой… вернее, у тебя, проблемы. Нехорошо у тебя на душе, неспокойно. Слишком сильно ты Диму любишь. А сейчас ты ещё одного человека полюбила. Он тоже любит тебя. Только что-то между вами стоит… как сами стенку строите… Странное что-то… не нужна вам эта стенка, домыслы всё это, обоим вам мешают. Ты от него что-то скрываешь и очень боишься, что он узнает. Ничего страшного, если узнает. Правда, сначала повздорите, а потом помиритесь. Ну, влюбленным положено. Милые бранятся – только тешатся, – она прищурилась, рассматривая разводы на стенках чашечки. – Он женат был?
– Да… – растерянно ответила Вика.
– С женой у него встреча очень неприятная, ты об этом знать будешь. У него разговор перед встречей с тобой будет. Сейчас скажу через сколько… примерно через месяц, может и чуть меньше. Что-то с ребенком связано… хлопоты большие. Потом у вас с ним что-то не очень сладится, посильнее, чем в первый раз. Молодой кто-то вмешается. Тяжело вам всем будет. Ты плакать за ним будешь, только так, чтоб никто не видел. У него на свет божий смотреть сил не будет. А потом… потом всё хорошо… Вместе вы все: ты, он и дети. Очень он тебя любить будет. Уже любит.
– Не знаю… мне кажется, что это всё закончится не начавшись.
– Какая же ты упрямая, – Нина Алексеевна покачала головой. – Ещё раз скажу, что он тебя любит. Наверное, не меньше, чем Дима любил.
– Второго Димы не будет.
– А о втором Диме никто и не говорит. Кстати, рядом с тобой ещё мужчина есть и тоже к тебе неравнодушен, – Нина Алексеевна быстро взглянула на Вику. – С ним у тебя очень близкие отношения… он тебе почти любовник.
– Почему почти? – Вика попыталась улыбнуться.
– Потому что ты его не любишь. Для него всё серьезно было, а вот для тебя… Он для тебя как необходимость какая-то. Совсем недавно… скорей всего, вчера или сегодня, ты ему что-то такое сказала, от чего он очень расстроился.
– Мало ли, кто расстроился.
– Не веришь мне? – Нина Алексеевна снова улыбнулась. – Ну, чтобы поверила, он тебе подарок очень ценный сделал, несмотря на то, что ты его гонишь от себя.
– Интересно, почему же я его от себя гоню?
– Он женат. А ты женатых из семьи не уводишь. Вот и этого гонишь от себя из-за того, что за семью его боишься, чтобы он глупостей не наделал.
77 
