63 
Подгоняю своих спутников, на ходу поясняя ход своих мыслей. Норкин понимающе кивает и указывает куда-то здоровой рукой. Вернее, пистолетом, в ней зажатой.
Ещё пара шагов в том направлении… и мы выходим на край маленькой ложбинки. Она всего-то метра три в диаметре и полметра глубиной.
И в боковой её стенке сейчас откинута крышка люка. Около него стоит на коленях здоровенный мужик в черной форме и помогает вылезти наружу второму. Головы у обоих забинтованы, причём явно наспех. Ага, надо понимать, расчет "Горчака" на свет божий вылез? На земле рядом с выходом стоит ПКМ и лежат две "Мухи" — вот он, сюрпризик-то какой…
Ну, что ж, ребята, у меня к вам как раз должок образовался. Неоплаченный, между прочим…
Как выяснилось, должок этот был не у меня одного.
Негромко хлопнул пистолет в руке у фэсэошника, и в лицо коленопреклонённому мужику брызнуло кровью из простреленного черепа его напарника. А неплохо парень стреляет! Тут метров двадцать будет, да он ещё и после ранения…
Уцелевший охранник метнулся в сторону, пытаясь подхватить с земли ПКМ. Но пистолет Норкина хлопает ещё раз, и мужик с воем хватается за ногу.
— Что ж ты, Вова, — устало говорит Павел, — даже и поздороваться со мною по-другому не можешь? Сразу из пулемётов садить стали.
Тот молчит, только подвывает сквозь зубы.
— Ну, что, — снова спрашивает его Норкин, — чем это мы все вам вдруг не понравились?
— Ссучились вы… — сквозь зубы отвечает мужик.
— Это когда же? Мы, вроде, и не виделись опосля отъезда нашего?
— Нашлись добрые люди… позвонили, рассказали… нету вам веры больше.
— А поговорить? Капитан к вам с открытой душой… Всех позади оставил, сам вперёд один вышел. Ну, не хотели вы нас внутрь запускать, так и сказали бы, мол, катитесь отседова. Борзеть не стал бы никто. И без вас есть где отовариться, не стали же мы буром переть. Тайга большая, места тут много, чай не пихались бы в будущем боками-то?
— Это ты сейчас говорить мастер… языкастый всегда был. Обещать — не жениться!
— Даже так? — устало говорит Павел. — Ну… как знаешь… Капитану привет передавай!
Пистолет в его руке снова хлопает, и раненый заваливается на бок.
— Извини, майор, — присаживается на пень Норкин. — Плохо мне… не пойду я туда с вами. Мы с ребятами этими вместе хлеб-соль делили, сейчас вот стреляем друг в друга… За что?
— Ладно. Понимаю я всё. Сиди здесь, в ямку эту залезь, авось, ничего не залетит.
Хрустя валежником к нам подбегают собровцы, на выстрелы пришли. Оглядываю собравшихся.
— Трое со мной, один к ребятам, тащи их сюда. Внизу под откосом — мертвая зона, уцелевший пулемёт её не простреливает. Имей это в виду. Опознавательный сигнал внизу — два удара по ствольной коробке. Ответ — три удара. Усёк?
— Да.
— На всякий случай. Если что со мною произойдёт, код разблокировки систем безопасности — Омега двести двадцать три. Вводить с любого терминала. Отключается система самоликвидации и отпираются все замки. Запомнил?
— Да.
— Шуруй!
И боец исчезает в лесу.
Оглядываю свое воинство.
— Ну, что, парни, пошли?
И первым лезу в черную дыру люка.
Я сижу на краю стола и бездумно катаю в руках пустую гильзу. Первое время меня ещё пытались тормошить и отвлекать на какие-то вопросы, но видя мою, прямо сказать, неоднозначную реакцию, отстали, и дела как-то сами собою наладились.
А у меня сейчас тяжелый депресняк. Никого видеть не хочу и делать ничего неохота. В ушах ещё звучат выстрелы, а ноздри улавливают запах сгоревшего пороха.
Стукает дверь. Кто-то подходит к столу и присаживается рядом.
Поворачиваю голову.
Это Потеряшка.
Видок у него… тоже ещё тот. Морда закопченная, куртка на плече порвана.
Представляю себе собственную морду… навряд ли она чем-то отличается в лучшую сторону.
Некоторое время мы сидим молча, потом он лезет в карман разгрузки и вытаскивает флягу. Отвинчивает колпачок и протягивает её мне.
Совершенно автоматически делаю глоток. Вкуса водки почти не ощущаю.
Он тоже отпивает пару глотков, закрывает флягу и кладёт её на стол между нами. Вытаскивает из того же кармана сухарь, разламывает и протягивает мне половинку.
— Ещё? — кивает на флягу.
— Нет. Пока хватит. Как там?
— В порядке всё. И без нас с тобою обойдутся.
— Норкин где?
— К ребятам его отнесли. Пусть уж все вместе лежат.
63 
