Особенно,... 
53 
Дайнуолд открыл рот, но промолчал, а Филиппа, вздрогнув при воспоминании о пережитом страхе, сдержанно и сухо продолжила рассказ о том, как ее перенесли в конюшню, как она убила одного из негодяев косой, как прибежала в зал и как Горкел расправился с управляющим.
— Алайн приказал своим людям задержать ту оставшуюся повозку шерсти и убить крестьян. Это от них он узнал, что я умею читать и писать и что я была управляющим в Бошаме.
Дайнуолд долго молчал, и Филиппа терпеливо ждала. Сейчас, наверное, он пожалеет ее, скажет, как он ей благодарен, порадуется, что она осталась в живых, и попросит прощения. Обсудит с ней предательство управляющего, поблагодарит за осмотрительность и за беспокойство о судьбе Сент-Эрта…
Ее мысли прервал громкий голос Дайнуолда:
— Ну и что, скажи, я теперь должен делать, да спасет меня Святой Андрей? По твоей милости у меня больше нет управляющего! Из-за тебя бедняга Горкел вынужден был убить Алайна!
Филиппа, вне себя от изумления, уставилась на Дайнуолда:
— Он же обкрадывал тебя! Он был всего-навсего презренным вором! Ты что, не слушал меня? Или тебе все равно?!
Дайнуолд слегка пожал плечами; Филиппа в ярости вскочила и кинула в него кусок хлеба с маслом.
Он попытался увернуться, но на щеке все же остался желтый подтек.
— Ты неблагодарная свинья! Ты…
— Довольно! — Дайнуолд встал с кресла, вытирая лицо рукой. — Еще раз спрашиваю тебя, девка: где мне найти нового управляющего?
— Я буду твоим управляющим!
Филиппа расправила плечи, вздернула подбородок и мысленно приготовилась к неизбежным оскорблениям.
Ей не пришлось долго ждать.
— Ты-ы?! Женщина? Женщина, которая решила поиграть в сыщика, но тут же была поймана и чуть не убита? Ха-ха!
— Не правда! Я очень осторожно осматривала его комнату, а перед этим убедилась, что Алайн покинул замок. Мне просто не повезло — один из его шпионов выследил меня. А как насчет того, что тебе, такому умному, такому проницательному мужчине, даже в голову не пришло, что Алайн обворовывает тебя? Ты, мужчина, ничего и не подозревал! Более того, даже сейчас, все узнав, ты попросту забыл, что в замке остался сообщник Алайна. Так что это я должна сказать тебе «ха-ха»!
— Женщине не хватит мозгов, чтобы решать сложные хозяйственные проблемы и правильно вести учет! — пробубнил Дайнуолд.
Гнев Филиппы сменило усталое раздражение.
— Женщины, — продолжал Дайнуолд, воодушевляясь, — не знают, как надо вести дела и разговаривать с вилланами. У женщин есть только одно предназначение в жизни, и это…
— Только посмей произнести вслух!
— ..ткать, шить и стряпать. Они годятся, чтобы помочь мужчине расслабиться после тяжелого дня, в течение которого он изнурял свое тело и свой мозг.
— Дурак! — Не говоря больше ни слова, Филиппа развернулась и направилась к дубовым дверям. У нее вдруг пропала вся злость; она больше не чувствовала обиды — только усталость и разочарование.
— Я не отпускал тебя, девка! Остановись!
Филиппа лишь прибавила шаг и через несколько мгновений уже пересекала внутренний двор, отмахиваясь от кур и от Туппера, который, радостно заверещав, тут же увязался за ней. Женщины пялились на нее во все глаза, а мужчины лишь качали головой, особенно когда увидели, что их хозяин с самым суровым и разгневанным выражением лица нагоняет Филиппу.
— Немедленно вернись, глупая девка!
— Клянусь всеми святыми, он тупее булыжника, — пробормотала Филиппа и, придерживая юбку, помчалась еще быстрее. Она бежала, не разбирая дороги, пока не врезалась в Горкела.
— Хозяйка, что случилось?
— Я ухожу. — Филиппа попыталась вырваться из его крепких рук. — Отпусти меня, Горкел.
— Нет, держи ее крепче! Потом, если захочешь, можешь посмотреть, как я ее выпорю! — заорал подбежавший Дайнуолд Горкел глубоко вздохнул и, глядя на Филиппу, укоризненно покачал уродливой головой:
— Тебе не следовало дразнить хозяина.
— Он дурак! Я просто мечтаю отдубасить его как следует.
Дайнуолд поморщился, представив себе эту картину. Слова Филиппы почему-то огорчили его, но он заставил себя забыть о них.
— Идем со мной! — Он схватил девушку за руку.
— Нет!
Дайнуолд остановился и перевел взгляд с Горкела на бледную от ярости Филиппу:
— Я надорвусь, если мне придется снова тащить тебя.
Филиппа как следует размахнулась и ударила его кулаком в челюсть. Удар оказался таким сильным, что Дайнуолд потерял равновесие и позорно упал бы в грязь, если б Горкел не подхватил его и не помог удержаться на ногах.
53 
