18 
Но сегодня был слишком прекрасный день, чтобы долго злиться. И она, «Юджин Пакстон», начнет свое светское образование! Ей предстоит брать уроки у такого повесы и покорителя женских сердец, как барон Шерард!
Она ускорила шаг.
Было еще совсем рано, и работа не началась. Девушка увидела только Миммса, сидевшего на палубе с куском необыкновенно красивого вишневого дерева в руках. Джинни поздоровалась и показала на обрубок:
— Что это?
— Крышка для ночной вазы в каюте капитана.
— О… — запнулась Джинни. — Уверена, что капитан, кем бы он ни был, по достоинству оценит это.
— Еще бы, — бросил Миммс и сплюнул. — Никаких заноз в заднице!
Джинни смущенно перебирала пригоршню болтов, предназначенных для крепления обшивки к корпусу ниже ватерлинии.
— Как насчет английского лорда? — осведомился Миммс, не отрывая взгляда от работы.
— Английского… А, его! Должен еще раз прийти сюда сегодня, Миммс. А сейчас я, пожалуй, спущусь вниз. Нужно поработать со счетными книгами.
Джинни принесла один из гроссбухов на «Пегас» и направилась к капитанской каюте. Так она может, не тратя зря времени, наблюдать за работой и вносить записи. Очень удобно!
Она едва успела занести ногу над открытым люком, когда услыхала спокойное:
— Доброе утро, Юджин.
Девушка нервно дернулась и, зацепившись за крышку люка, едва не свалилась вниз.
— Берегитесь!
Сильная рука дернула ее назад, высвободив башмак из щели. Девушка не пострадала, но унижение оказалось сильнее боли.
— Спасибо, — пробормотала она, не в силах заставить себя взглянуть, как ей казалось, в издевательски ухмыляющееся прекрасное лицо.
— Не за что.
Пальцы мгновенно разжались. Она была свободна.
— Доброе утро, Алек. Жаль, что не увиделись вчера вечером.
Джинни все же подняла глаза, Алек действительно улыбался, но без всякого вызова или издевки.
— Зато я имел удовольствие познакомиться с вашей прелестной сестрой. Придется взглянуть в глаза реальности, Юджин. О вас вчера вряд ли скучали.
— О, Вирджиния… Довольно милая девушка.
— Ну что ж… вы, пожалуй, правы. А теперь о более важных вещах. Я бы хотел видеть гроссбухи фирмы.
Более важных вещах!
Джинни переступила через люк и, начиная спускаться по трапу, сухо бросила, не оборачиваясь:
— Вам не понравилась моя сестра? Можете быть вполне откровенным. Иногда Джинни просто невыносима.
— Честно говоря, она весьма забавна, особенно ее шитье.
— Ее — что?!
— Шитье. Представляете, она отпорола кружево с выреза платья, чтобы немного увеличить декольте, а потом вновь пришила, но, к сожалению, не очень удачно. Обычно женщины умеют обращаться с иголкой, но только не эта. Я хотел посоветовать ей купить новый наряд, более соответствующий нынешней моде, но посчитал это слишком дерзким и невежливым, поэтому счел за лучшее промолчать.
— Да, я начинаю понимать, кто вы и что вы.
Девушка резко отвернулась и вошла в капитанскую каюту. Он заметил переделанное платье! Стыд волной окатил ее. Сама напросилась! Потребовала откровенности!
Алек шел следом, весело посмеиваясь ей в спину.
— Все считают ее очаровательной, — продолжала Джинни, не оглядываясь. — А как по-вашему?
— Очарование? Весьма развязная особа, я сказал бы, возможно, потому что старая дева и не имеет мужа, который мог бы взять ее в руки. Ей, несомненно, нужен мужчина, сильный мужчина, чтобы давать наставления и покупать новые платья. Неужели ваши американские джентльмены нисколько ею не интересуются?
— Почему же! У нее были десятки поклонников за эти годы.
— Годы… должно быть, их накопилось достаточно много, не так ли?
— Да, нужно признать, она очень разборчива. Никто из них не пришелся ей по вкусу.
— Зато, уверен, судоверфь привлечет немало женихов.
Джинни страшно хотелось разбить что-нибудь об его голову, лягнуть между ног, так, чтобы нахал свалился на пол без сознания. Результат такого удара, как заверил ее отец лет пять назад, когда научил защищаться, может быть весьма драматичным.
— Пожалуйста, садитесь за стол. Вот все основные гроссбухи. Кстати, Джинни не из тех, кто думает лишь о поклонниках и нарядах. Нет, она — девушка серьезная.
Алек почти рухнул в кресло:
— Серьезная? Ваша сестра? Дорогой мальчик, должен сказать, что совершенно с вами не согласен. Она сама заверила меня в собственной глупости, и признаюсь, что абсолютно того же мнения о подобных девицах. Серьезная!
18 
