124 
Как-то так получилось, что платить за кров Середину стало ненужно. Уже вся семья хозяйки питалась с его заработков, да кое-что еще и на ледник, на будущее откладывалось. Сажать Олега вдова стала во главе стола, вино выставляла без намеков, первому на выбор придвигала блюдо с тушеным мясом или печеной рыбой. Совета начала спрашивать, как лучше хозяйство в дальнейшем обустроить, сколько пашни поднимать, что под покос оставить…
Дожди уже утихли, но Олег выжидал, пока дороги подсохнут, пока не нужно будет опасаться ночлега на сырой земле, бояться, что поднявшиеся от дождей ручьи и болота перекроют проезжие тракты. А то, может, имело смысл и Покрова подождать. Оно ведь, как мороз хороший ударит — грязи на Руси больше до самой весны не случается. Реки сами собой превращаются в прочные ровные дороги, над бездонными топями вырастают звенящие мосты, сырость инеем оседает на ветвях деревьев. Езжай куда хочешь и ничего не бойся!
Однако теплым осенним днем перед воротами дома вдруг остановилась телега и в дом вдовы постучала женщина в темном платье:
— Хозяюшка, слыхивали мы, ведун у тебя живет, — теребя узлы, скороговоркой сказала она. — Может, глянет он на моего сыночка младшенького? Что-то плох совсем стал, боюсь я за него… Задыхается кровинушка моя. Каженный день походит, походит, и вдруг кашлять начинает, а потом и синеет весь, дышать перестает совсем, падает…
Гостья заплакала.
— Давно так? — поинтересовался Олег, выходя на улицу.
— Да с весны этой. Ранее тоже случалось, да редко. Волхв наш отчитал — отпустила падучая. А тут вдруг как накинулась, мочи просто нет никакой.
— Ладно, сейчас посмотрим…
Разумеется, старик никогда не учил своих последователей знахарскому мастерству. Считал, к докторам отправлять болящих надо, а не опыты над ними ставить. Но только вот не имелось сейчас окрест никаких больниц и поликлиник, а потому отфутболивать несчастную мать у Середина язык не повернулся.
Мальчишку занесли в дом, уложили на лавку у печи, раздели. На вид ему было лет десять, и на первый взгляд казалось, что его за все эти десять лет ни разу не покормили: руки точно спички, ноги как руки, живот впалый, аж все ребра наружу. Весь синий, словно из петли вынули, дышит мелко-мелко.
— Когда последний раз задыхался?
— А вот сегодня и упал, родненький мой, — хлюпнула, носом гостья. — Сразу и повезли.
Олег, положив руку мальчишке на лоб, сосредоточился, изгоняя мысли и стремясь установить с подростком контакт по уже знакомой методике. Коли княгине помогло, почему и другим помочь не сможет? Ведун долго прислушивался к происходящему в больном малыше, пока не удостоверился: опасной патологии нет. Никаких зловещих черных комков не зреет, органы внутренние на местах. Вот разве легкие слабоваты, не управляются с нуждами организма. Оттого при лишних усилиях в движении и не справляются. Астма возникает, задыхается малец. Надо им помочь, подтолкнуть…
— Я вообще знахарством не занимаюсь, потому травы не заготавливал, — сказал Середин, отходя к столу. — Потому, коли лечить мальчика хотите, сами попытайтесь то, что нужно, найти. Я сейчас на бересте наговор нацарапаю, его на отвар нашептывать нужно… Но в первую очередь наберите побольше болотного багульника. Или, лучше, купите у травника опытного. Его листья нужно в пору цветения собирать, сейчас не время. Значит, ложку багульника и пол-ложки листьев крапивы нужно заварить кипятком, примерно горшок, да нашептать на отвар: «Силой Сварожьей, жаром Яриловым, чистотой Лелеиной, теки вода по жилам молодца, грей, согревай, слабеть не давай. Будьте слова мои крепки, как спорыньи лепки. Смерагл, сторож честный, неча тебе зимой холодной на полях творити, к молодцу прилини, паром своим дыхни, крылами обвей, силу полей летних отдай. Индо вовеки, от сырой земли и до жаворонкого полета. Слово-булат, вода-замок. Унеси болезнь, оставь бело тело». После наговора весь отвар нужно за день выпить до капли. Будешь поить мальца двадцать дней, отпустит падучая. Навсегда отпустит, забудете. Но будущей зимой лечение повтори. Летом бесполезно, летом наговор на Смерагла не действует.
— Спасибо, родненький. — И прежде чем Олег отдернул руку, женщина успела ее пару раз поцеловать. — Прямо и не знаю, что бы без тебя делала! Кровинушка слаб совсем, до Ворона бы и не довезла, не знаю, как сюда-то докатилась… Вот, прими подарок от всей души…
Ведун принялся отмахиваться от корзины с яйцами и соленой курицей, а потому до него не сразу дошел смысл услышанного:
124 
