Особенно,... 
57 
— Зачем же вы пропустили его через мясорубку?
— Это обычное блюдо, — не поняла сарказма гостья. — Очень вкусно и питательно.
— Понял, не дурак, — кивнул князь. — Сухари ржаные?
— Сорбентный пластик, — поправила его Русана. — Стоматологи требуют обязательно пережевывать его после еды для сохранения прочности зубов. Его можно глотать, он совершенно безопасен для пищеварительного тракта. Ты чего, никогда в жизни ничего не ел?
— Я начинаю сомневаться, — кашлянул Андрей. — А где ложка? Или вилка?
— Вот трубочка. Бифштекс сосешь через нее, пластик можно брать руками.
— Мама, куда я попал?.. — перекрестился князь. Однако, раз уж он здесь, придется питаться тем, чем угощают. Молодой человек взялся за трубочку, широкими круговыми движениями высосал из емкости пюре со вкусом завядшего укропа.
— Сок здесь, — указала гостья на отверстие, откуда он с самого начала вынул соломинку.
Зверев кивнул, вернул трубочку на место, пососал. В рот полилась холодная, чуть кисловатая жидкость без признаков мякоти. Что же, и на том спасибо.
— Пластик прожуй обязательно! — потребовала девушка. — Если не давать нагрузку зубам, на них начинает истончаться и трескаться эмаль, они раскачиваются в деснах.
— А вы обычное мясо жевать не пробовали? С хрящами, с жилками? Хлеб нормальный прожевать, чуть подсохший, с корочкой. Репки откусить, капусту погрызть, шашлычок на крайний случай…
— Это нехорошо, — мотнула головой Русана. — Ученые абсолютно точно доказали, что при этом истирается эмаль и поверхность зубов. У древних людей, найденных в захоронениях, из-за такой пищи все зубы сточены до корней.
— Ну если ученые доказали… — не стал спорить Зверев, но поднос отпихнул.
Востроглазая забрала посуду, однако из изолятора не ушла — стояла, переминаясь с ноги на ногу.
— Скажи, человек, ты вправду колдун? — наконец решилась она.
— Есть немножко, — скромно кивнул князь.
— И ты умеешь колдовать?
— Немножко получается.
— И привораживать парней умеешь?
— Ну без этого даже простым знахарем стыдно называться.
— А расстояние для колдовства значение имеет? Или оно, как тахионная почта, со скоростью гравитации распространяется?
— Скажи проще, красавица, чего ты хочешь?
— Понимаешь, колдун… Я два месяца назад с парнем познакомилась. Он теперь там, я здесь… Я очень боюсь, что за полгода он меня забудет. Ты можешь сделать так, чтобы он… Ну на другую не променял?
— Легко, — с трудом скрыл усмешку князь. — Найди перо любой дикой птицы, кинь в огонь, а когда оно займется пламенем, наговори: «Лети, белый кречет, за чистое поле, за синее море, за крутые горы, за темные леса, за зыбучие болота. Найди, белый кречет, раба Божьего — имя парня — застань его сонного да садись на белую грудь, на ретивое сердце, на теплую печень и вложи имя рабы Божией Русаны из своих уст. Чтобы он не мог без меня ни пить, ни есть, ни гулять, ни пировать. Пусть я буду у него всегда на уме, а имя мое на его языке. Лети кречет, зови раба Божьего — опять имя. Слово мое крепко, дело мое лепко. Аминь».
— Откуда ты знаешь, как меня зовут? — изумленно распахнула глаза девушка.
— Я же колдун, — скромно ответил князь.
— Где же я здесь перо найду?
— А ты подумай. Наверняка где-то есть. Может, попугай какой в живом уголке обитает, может, чучело у знакомых стоит, может, сувенир какой, безделушка из перышек. Может, подушка пером натуральным набита, может, курицы в холодильнике есть недоощипанные.
— А огонь где взять? Ведь сигнализация сработает… — Девушка перекинула вперед косу, начала перебирать ее руками. — Если в муфельную печь бросить, то заклятие сработает?
— Коли загорится, то сработает, — кивнул Андрей. — Теперь ты мне ответь: где я нахожусь?
— Здесь… — не поняла Русана.
— Поподробнее, если можно.
— Ну на «Котляревском».
— А еще подробнее?
— Ну космический тягач «Котляревский», рейс от производственной базы Лебеда в систему двойной звезды Гоккон с баржами «Наутилус» и «Федора», старт семнадцать-восемьсот вертикали по Мосоху и сто три — двести пятьдесят горизонтали по Цандлеру, прибытие тысяча семьсот девяносто четыре часа по расчетной четверти Вешенкова с уведомлением.
Князь ощутил в коленях неожиданную слабость и уселся на пол рядом с постелью.
— Ты чего, колдун? — встревожилась гостья. — Тебе плохо? Ты ложись, тебя автомат проверит.
57 
