71 
— О, Господи милосердный! Сэp, он не…
— Нет, он не мертв, — поспешно заверил Джулиан. — Немедленно пошлите за врачом, Дакет.
Дакет пронзительно заорал, призывая лакея, и начал отдавать не совсем связные приказания. Боже, сколько крови! Что, если его лордство смертельно ранен…. что если… о Иисусе, нет! Нельзя забывать о своих обязанностях. К приходу врача нужно уложить его милость в постель!
Семейный врач Уинтропов, доктор Такмен, такой же старый и дряхлый, как первое издание древней рукописи, не замедлил прибыть. За свои шестьдесят лет он много чего повидал, но лежащий без сознания в луже собственной крови виконт, без сомнения, оказался неприятным сюрпризом.
— Посмотрим, посмотрим, что тут у нас, — пробормотал доктор, отодвигая Джулиана.
После того, как рана была промыта, доктор Такмен сказал с мягким упреком:
— Да это всего-навсего царапина? Взгляните. Пуля скользнула по левому виску. Сильно кровоточит, конечно, но совсем неглубокая и неопасная рана.
— Почему же он потерял сознание? — встревожился Джулиан.
Стромсо держался подальше, к отвращению Сен-Клера, хотя он и знал о том, что камердинер не выносит вида крови.
— Скорее всего шок, — решил доктор Такмен. — Завтра он проснется с ужасной головной болью, но ничего более серьезного, уверяю вас. Его грабители подстрелили?
Джулиан, не вдаваясь в подробности и не слишком уклоняясь от истины, кивнул.
— Какое безобразие, просто позор! Чтобы подобные вещи случались в таком современном городе, как Лондон?
В этот момент Найт застонал.
— Благодарение Богу, — вздохнул Джулиан.
— Никаких чудес, уверяю вас, совершенно никаких, — ворчливо объявил доктор Такмен, застегивая саквояж.
Дакет решительно не знал, как теперь быть. Он пытался сделать как лучше, честное слово пытался! И надеялся, что Чарли выполнил его наставления.
Кто же мог предположить, что все обернется именно так?
Услышав, как перед домом остановились лошади, он снова охнул. О Господи, Господи!
Дверь распахнулась, и Лили, в сбившейся набок шляпке и, и когда-то красивом темно-синем, а сейчас измятом и грязном костюме для верховой езды, влетела в комнату и бросилась к Дакету:
— Что с его милостью, Дакет? Пожалуйста, скажите, что он не умер!
— Миссис Уинтроп, — начал было дворецкий и остановился, чтобы облизать пересохшие губы. — Вы… э-э-э… очень спешили…
Он начал потеть и почувствовал, как макушка лысой головы взмокла.
— Вы даже не в карете… Лили нетерпеливо взмахнула рукой, отвергая все, что, по ее мнению, было чистым вздором:
— Конечно, мы ехали верхом. Его лордство, Дакет, как…
— Какого дьявола вы тут делаете? Лили круто повернулась, оказавшись лицом к лицу с Найтом, стоявшим в дверях библиотеки со скрещенными на груди руками. На голове у него белела повязка, но он был полностью одет, на щеках играл румянец и вообще он казался олицетворением цветущего здоровья.
Волна облегчения охватила девушку. Господь ответил на ее бессвязные и лихорадочные молитвы.
— Вы не умерли! — завопила она, бросаясь к нему.
Собрав вес присутствие духа, на Которое был способен, Найт схватил ее за руки и… и постарался отодвинуть от себя:
— Лили, что вы делаете здесь? — повторил он.
Лили удивленно моргнула и отпрянула, неожиданно осознав, как, должно быть, неприлично выглядит со стороны ее стремительный опрометчивый порыв. Найт уронил ее затянутые в перчатки руки.
— Чарли приехал за мной в Каслроз. Сказал, что в вас стреляли и, возможно, тяжело ранили.
Найт взглянул поверх ее головы на Дакета, стоявшего неподвижно, так прямо, насколько мог позволить его пятифутовый рост, и пытавшегося при атом выглядеть более уверенным в своей правоте, чем любой судья.
— Вы были покрыты кровью, милорд. Весь в крови… и ужасно бледный, совсем как смерть.
— Это правда, — поддержал Чарли.
— Миссис Олгуд велела двум горничным отскрести пол в холле сегодня утром, — продолжал Дакет, решив описать мрачные детали во всех подробностях.
— Ужасно много крови, — добавил Чарли.
— Чарли, тебя здесь даже не было, — ехидно заметил Найт, сознавая, что в этот самый момент оказался зрителем необычного спектакля.
— Миссис Уинтроп, зайдите, пожалуйста, в библиотеку. Дакет, пошлите за чаем и закусками.
71 
