74 
– И что же я забыл? – удивился Артур. – Побрился, зубы почистил. Уши показать?
– А поцеловать? – она подставила ему свежую, как персик, щечку.
– Прости, паршивца! – Артур рассмеялся и поцеловал её.
– А теперь начинай быстренько всё это есть, а то остынет окончательно. Начинать нужно с овсянки, – назидательно сказала Сью.
– Да я, вообще-то, в курсе.
– Ну, и как?
– В Лондоне, леди, скажу вам, такого не подают. Им до тебя далеко, – совершенно серьезно сказал Артур.
– Ах, ах, ах! Можно подумать!
– Подумай, подумай. А пока думать будешь, расскажи мне, ничего Катёна передать на словах не просила?
– Нет. Я тебе всё сказала. Она обещала позвонить.
– И это радует. Чем ты сегодня собираешься заниматься?
– Первым делом, поеду домой и переоденусь. Джинсы я вчера запачкала, блузку вообще выбросить теперь придется, – она тяжело вздохнула. – Меня когда тащили, в одном месте здорово порвали…
– Что здесь получилось, покажи, – Артур осторожно тронул её за руку, где рядом со ссадиной расплылся синяк. – Болит?
– Нет, сегодня уже не болит, – Сью смутилась. – Артур, что с ними вчера сделали?
– Я не интересовался, и тебе интересоваться не советую. Или тебе они тоже нравились? – его взгляд стал тяжелым.
– Не нравился мне никто с самого начала. Почему нельзя интересоваться? Их что… убили? – она смотрела испуганно.
– Я же сказал, что я не интересовался и тебе не советую. Ты уже большая девочка и должна бы понять, что любопытство не всегда доводит до добра, – всё так же тяжело глядя на неё, ответил Артур. – Это Васины шестерки, ему с ними и разбираться. А ты, впредь, можешь на его защиту рассчитывать.
– Потому что я с тобой?
– И поэтому тоже.
– Катёна и хозяин ресторана на таких же правах?
– Сью, крошка, давай не будем выяснять то, что может быть неблагоприятным для тебя же, – он опустил глаза.
– Артур, а почему ты вчера сказал, что мать Мэри провернула некогда с тобой подобный трюк? Это-то хоть можно спросить?
– Это можно. Специалисты они – и мама, и дочка – по подставам.
– Расскажешь?
– Расскажу, – он шумно вздохнул, отодвинул тарелку и встал. – Ты кофе или чай будешь?
– Кофе. Хочешь, я сварю?
– Я сам, – Артур закурил. – Это произошло, когда мне было семнадцать лет. В школе я занимался спортивной гимнастикой и бальными танцами. И то, и другое мне нравилось. По гимнастике я получил мастера спорта. На конкурсах по танцам пару раз получал призы. Говорят, танцевал очень хорошо. У меня была партнерша, на полтора года старше меня, Вика. Тогда фамилия её была Мартынова, но самым забавным было то, что отчество было Мартыновна. У неё и побрякушка за глаза была «Мартынна». В принципе девочка была неплоха собой, хотя бы потому, что все молодые неплохи собой. Но мне до неё дела не было. У меня была Лена. Знаешь, я не представлял, что смогу прожить без неё. Мне казалось, что если мы расстанемся, если она меня разлюбит, то… – он помолчал. – Может быть, это было детство, может быть предчувствие судьбы. Где-то подсознательно я всегда понимал, что потеряю её…
– Тебе казалось, что ты умрешь в тот день, когда она тебя разлюбит? – Сью тоже закурила.
Артур разлил кофе по чашкам, но так и не повернулся к Сью лицом. Она видела, как напряглась его спина. Он молчал довольно долго, затем медленно ответил:
– Мне многое казалось… Я никогда не думал, что жить без неё будет самым страшным. Это только когда ты молодой, смерть пугает. Тогда, наверное, смерть была бы избавлением… У меня жизнь вместо наказания, – в его голосе послышалась горечь и тоска. – Помнишь, что я сказал тебе утром, когда мы познакомились?
– Помню. Что ты не можешь оглянуться назад без содрогания. Это из-за неё?
– И не только, – Артур повернулся, лицо его стало печальным, усталым и слегка осунулось. Он переставил чашки с кофе на стол. – Осознание своих грехов, далеко не лучшее ощущение… Да, так вот о Вике. Она имела на меня виды. Я на неё видов не имел. Однажды на репетиции вышла маленькая неприятность, я ушел вслед за Леной, а Вика устроила истерику. После этого она решила посчитаться со мной. Она договорилась со своей сестрицей, у которой был приятель, большой любитель заняться групповухой и поснимать порнографию. Это теперь на каждом углу можно плакат с голой бабой прикупить, а в наше время за это можно было и пойти работать на Родину. Вот и клацали это дело «подпольщики», а потом продавали по полтиннику за одну фотографию. Как-то после репетиции Вика и её сестра попросили меня помочь донести тяжелый пакет. Я согласился, неудобно было отказываться, тем более, идти было недалеко. Потом меня пригласили чайку попить и в чаек подсыпали какой-то дряни. Когда меня растаскало, а произошло это очень быстро, пришел приятель и со мной позабавились не на шутку. Всё это снималось на пленку. Я трахался с ними со всеми, включая приятеля. Очнулся я дома, у меня был полный шок: меня знобило, выворачивало, голова болела…
74 
