Последние отзывы

  15  

В самолете Джереми сидел отдельно, и я коротал время, болтая с Самантой. Пока мы летели, мне удалось узнать ее настолько хорошо, насколько вообще можно узнать человека за несколько часов трансатлантического перелета. Она держалась на редкость дружелюбно и открыто. Родилась она в Линкольншире, в семье бригадного генерала, командовавшего одним из привилегированных шотландских полков. В Оксфорде Саманта изучала философию, а потом поступила на государственную службу; некоторое время спустя перешла на работу сначала в МИ-5, а потом в МИ-6. Замужем Саманта никогда не была, детей у нее не было. Единственное, чего мне не удалось узнать, это была ли она когда-нибудь на оперативной работе, так как рассказывать о подобных вещах ей запрещалось. Я подозревал, что нет. Правда, фокус с перочинным ножом, который Саманта воткнула мне в ногу, оказался достаточно эффективным, но я знал, что опытный оперативник с самого начала сделал бы все, чтобы исключить любую возможность нападения. Ей еще повезло: ведь ткни она меня ножом в левую, пластмассовую ступню, я сейчас был бы на свободе где-нибудь на склонах Пико-де-Тейде, а она возвращалась бы в неприметное новое здание МИ-6 на Саут-Бэнк, на ходу придумывая оправдания своему промаху.

Во время перелета мы не только болтали, но и работали. Саманта познакомила меня с полицейскими досье Джерри Маккагана и его дочери Кит, с делами оперативной разработки ФБР, а также с материалами, специально подобранными ОСО для нашей маленькой операции. В деле Кит было всего четыре странички, зато досье Джерри потянуло бы на целую диссертацию.

Не знаю, как насчет него, но фотография Кит явно была не из удачных. На зернистом моментальном снимке, сделанном в одном из участков Королевской Ольстерской полиции, я увидел избитое, грязное, усталое и даже, кажется, чуть больное лицо, в котором не было ничего запоминающегося или особенного.

Настоящая Кит была совсем другой. Я знал это, потому что в отличие от своего папаши она была уже на месте. Джерри принадлежала половина «Мятежного сердца», и Кит время от времени подрабатывала здесь, обслуживая посетителей.

Я и не представлял, что она выглядит так молодо.

И что она так красива.

Я заметил ее, как только вошел в бар, да и как бы я мог ее не заметить?! Она работала с этим придурком из графства Корк, но обслуживала не тех, кто сидел у стойки, а разносила подносы с напитками по столикам, где чаевые были больше. У нее были короткие, торчащие во все стороны черные волосы и большие, широко открытые колдовские глаза густого зеленовато-синего оттенка. Бледные щеки, высокие скулы. Серьга в носу. Полные, чувственные губы накрашены черной помадой. Широкие брюки из грубой материи. Тонкая талия, маленькие груди. На левом плече из-под рукава зеленой майки с надписью «Корпус морской пехоты США» чуть видна татуировка в кельтском стиле: нечто, напоминающее Ньюгрейндж. ^[17] Выглядела она как весьма аппетитная, рано развившаяся малолетка, но я-то знал, что на самом деле ей девятнадцать. Почти двадцать.

Ее коротенькую биографию я заучил без особого труда. Майка с «Корпусом морской пехоты» была, разумеется, только данью моде, но по некоторым сведениям, девчонка действительно принимала участие в одной из боевых операций ячейки. Не в Штатах, разумеется, а в Стране Отцов — в Ирландии. Кит родилась в Бостоне, но одно лето провела в Белфасте, где Джерри, так сказать, «повязал ее кровью». В 1995 году Кит была арестована за то, что бросала камни в полицейских во время беспорядков на Фоллс-роуд. Дело было не из серьезных, поэтому Кит продержали в «обезьяннике» день, а затем попросту выдворили из страны, однако этот эпизод дает примерное представление о том, какие планы строил Джерри относительно дочери. Разумеется, он не рассчитывал, что когда-нибудь она совершит «преступление века», но и посылать ее в частный пансион в Швейцарии не собирался.

Кит, правда, была его приемной дочерью, но это ровным счетом ничего не значило. Она была воспитана в духе преданности идеям радикализма, и, если она была настроена хотя бы вполовину так серьезно, как Джерри, от нее следовало ждать крупных неприятностей. Ее приемный отец был твердолобым радикалом старой школы из католического квартала Богсайд в протестантском городе Дерри. Британцы интернировали его еще в начале семидесятых, после чего он, буквально ступая по трупам, сумел пробиться в руководство бригады ИРА в Северном Антриме. Джерри был не так хорошо политически подкован, как другие командиры: взрывы, которые он организовал в Бушмиллзе, Дерри и Баллимене, сопровождались многочисленными жертвами среди гражданского населения, что вызвало резкое недовольство в Нью-Йорке, Бостоне и в Ливии, откуда ИРА получала русские автоматы и чешскую взрывчатку. В результате Джерри попросили быть поаккуратнее и сосредоточить свои усилия на военных объектах, но он отказался подчиниться и открыто восстал против подобной «пораженческой» линии. Дело закончилось тем, что он окончательно рассорился с руководством ИРА, после чего ему посоветовали — под угрозой наказания — покинуть Ольстер.

  15