Особенно,... 
48 
— А что ты узнал обо мне, когда занимался этим своим... вынюхиванием?
— Во-первых, приятель, я не вынюхивал — просто задал кому надо два-три вопроса. А во-вторых, я впервые узнал о твоем существовании пять минут назад. Ведь тебя не было в «Мятежном сердце» в день покушения.
— И очень жаль, что не было, — буркнул Трахнутый и потер подбородок.
Несколько секунд мы молчали. Я воспользовался паузой и глотнул еще пива.
— Значит, — продолжил Трахнутый, — ты узнал, что Джерри — старый боевик «временных», которого руководство ИРА решило либо прикончить, либо припугнуть, чтобы заставить следовать партийной линии. Так, что ли, получается?
— Что-то вроде того.
Трахнутый кивнул и коротким движением головы отбросил со лба упавшую на него прядь волос.
— А я, по-твоему, кто? — спросил он.
«Стареющий придурок, который выглядит как осветитель, сопровождающий «Грейтфул Дэд» на гастролях», — подумал я, а вслух сказал:
— Откуда мне знать?
Трахнутый откинулся на спинку стула.
— Сообразительный малый... — проговорил он вполголоса.
— Я просто читаю газеты, как все, — ответил я, оправдываясь.
— Где ты учился? — спросил он.
— Да нигде, собственно говоря. Так, кочевал с места на место. Дольше всего я проучился в классической школе в Белфасте, потом бросил.
— Чем занимался после школы?
— Работал каменщиком в Испании, потом некоторое время болтался в Лондоне.
— Значит, ты не наивный безграмотный пэдди, [33] так, что ли? Небось читать и писать умеешь! — произнес Трахнутый с отвращением.
— Умею! — подтвердил я с негодованием, быть может, даже с чрезмерным негодованием.
— В тюрьме сидел?
— Нет.
— Никогда? — Трахнутый пристально взглянул на меня.
— Нет... То есть ты имеешь в виду настоящую тюрьму?
— Да.
— Никогда. Было у меня несколько задержаний, пару раз я даже находился под административным арестом, но я никогда не был в настоящей, долгосрочной тюрьме, — заверил я его.
— Это хорошо. Умные люди никогда не попадают за решетку, — сказал Трахнутый, и я почувствовал, что его отношение ко мне понемногу меняется в лучшую сторону. Подняв руку, он расчесал пятерней спутавшиеся седеющие космы и слегка наморщил лоб, быть может, припомнив свои собственные многочисленные отсидки в полицейских участках и тюрьмах предварительного заключения, разбросанных по всей территории Британских островов.
— Можно задать тебе вопрос? — спросил я.
— Да, — осторожно ответил он.
— Что случилось с теми двумя парнями, которые были с Джерри в Ревери-Бич? Они все еще с вами или?.. Я видел, как они палили из пушек. Наверное, легавые их забрали.
— Нет, нет, обоих выпустили под залог. Дело, впрочем, еще не закончилось. Особенно серьезное положение у Шеймаса, мы все за него переживаем. Его обвиняют в попытке убийства, хотя совершенно очевидно, что это была самооборона. Он не хочет идти на сделку, хочет защищаться до конца, и Джерри его поддерживает. Шеймас — правильный парень.
— А второй?
— Об этой крысе я и говорить не хочу. Большой Майк струсил, дезертировал. Мы ничего не слышали о нем с тех пор, как внесли за него залог. Буквально на следующий день этот подонок отбыл в неизвестном направлении. Он не оставил даже адреса, куда мы могли бы перевести то, что ему причитается. Если Большой Майк не появится и на суде, это обойдется Джерри в пятьдесят штук, а он не появится — я знаю.
— Может, не стоит относиться к нему так строго? Я вовсе не удивлен, что он испугался — переделка действительно была еще та. Он ведь здешний?
— Да. Бывший легавый из Бостона.
— Вот видишь, ему такие вещи внове, — сказал я, давая Трахнутому понять, что сам я, в отличие от Большого Майка, с младых ногтей привык к стрельбе и опасности.
— Жаль, что меня там не было! — снова сказал Трахнутый. При воспоминании о покушении на Джерри его руки непроизвольно сжались в кулаки.
— А я жалею, что я там был, — сказал я. — Правда, я помог Кит, и все же... — И я сделал из бокала большой глоток.
Трахнутый улыбнулся:
— Ты неплохо держался. Во всяком случае, для гражданского, для шпака, — сказал он, хлопая меня по плечу.
— Я просто чувствовал, что должен что-то сделать, чтобы обезопасить слабую девушку в такой напряженной ситуации, — ответил я. — Если бы не это, я бы, наверное, перетрусил еще больше вашего Майка.
48 
