Особенно,... 
123 
Гнаться за изменниками не стали — друзьям по пиву и так досталось слишком крепко. В седлах сидели всего с десяток всадников, еще трое бояр бродили среди кровавого месива на тракте.
— Андрей! Андрей, ты цел?
— Я здесь, отец! — вскинул бердыш Зверев. — Надо же, одолели. Ты где?
— Нам повезло, что рогатины были… — Боярин натужно простонал и наконец проявился возле сугроба, выбираясь из-под мертвого схизматика. — Мы с десяток копейной сшибкой сразу снесли. Ну, и еще саблями поработать пришлось. Вот они и дрогнули.
— Ты цел, отец?
— Вроде ногу вывихнул. Но раны нет. Слабости не чувствую.
— А как Иван? — Андрей перебрался через лошадиную тушу, побежал назад по дороге.
Вокруг охотников кружил боярин Кошкин и охаживал их плетью, приговаривая:
— Почему государь без охраны?! Почему без стражи? Почему без пригляда?
Охотники втягивали головы в плечи и не сопротивлялись. Наказание обходило стороной только одного, худенького мальчишку лет пятнадцати[23] в синем зипуне и суконной красной шапке.
— Ты, что ли, царь? — удивился новик, остановившись перед ним.
— Я Великий князь! — поправил его отрок.
— Ну, так помажешься еще и на царствие, — рассмеялся Андрей, схватил его за плечи, хорошенько тряхнул: — Живи, Великий князь Иван. До ста лет живи — не чихай, не кашляй. Надо же, отбили. Получилось! Все получилось! Живой!!
Будущий царь Иван Четвертый остался жив. Владимир Старицкий на троне его теперь уже не сменит. Это означало, что и у Андрея Зверева там, впереди, через четыреста лет, появился дом.
Теперь он мог возвращаться.
123 
