87 
– Харальд, – окликнула она мужа. – Унеси ее отсюда и уложи спать на свежем воздухе. Пусть подумает о том, как держать себя в руках, и о том, что ее ждет, поскольку ей непременно воздастся по заслугам.
– Думаю, стоит оставить с ней кого-нибудь из мужчин, – сказал Харальд.
– Прошу прощения, – сказала Тора, когда Харальд, взвалив Сайру на плечо, понес ее прочь. – Энтти, ты кажешься мне разумной девушкой. Мне будет приятно, если ты найдешь в себе силы простить ее. – Она покачала головой. – Понимаю, это трудно. Сначала Рорик, затем ты, Хафтер… это разочаровало ее. Она воспитывалась в ласке. Ее родители погибли, и мы хотели, чтобы она была счастлива с нами. Боги не дали нам дочерей, поэтому мы воспитывали ее как свою, ни в чем не ограничивая. Возможно, мы слишком избаловали Сайру, не обуздав характера, не пытаясь остудить тщеславие. Но это моя вина, а не ее.
Энтти сочла это вздором, но не подала виду, продолжая потирать голову. От боли у нее потемнело в глазах. Сайра застала ее врасплох, и Энтти чувствовала себя обманутой, позволив женщине взять над собой верх. Она взглянула на Тору. В ее глазах стояла боль.
– Я прощаю ее, – вздохнув, сказала Энтти, подумав, что Сайра не упустила бы случая и с удовольствием убила бы ее. Сначала она пыталась разделаться с Мираной и вот теперь с ней. Почему Тора так сочувствует Рорику и Хафтеру, как будто это они главные жертвы Сайры? На самом деле лишь она и Мирана пострадали от ее рук, а не эти чертовы мужчины.
Она знала, что Сайра пыталась отравить Мирану. Все знали, что это сделала она. «Интересно, что предпримет Рорик?» – подумала Энтти. Ведь умерла Аста, а с ней ушли веселье и шутки. Ведь это Рорик настоящий хозяин Ястребиного острова. За ним слово.
Рорик не заставил долго ждать своего решения. На следующее утро он приказал раздеть Сайру до пояса, привязать к столбу и высечь. Сначала это сделал Харальд, поскольку она была его подопечной, затем Рорик и, наконец, Хафтер. У Энтти так и чесались руки, ей тоже хотелось воздать Сайре по заслугам, но к этому были допущены только мужчины. Мирана осталась в постели, она была еще слишком слаба. Все это время Утта не отходила от нее.
– Теперь ты в безопасности, – сказал Рорик, входя в спальню. – Сайра нескоро забудет боль наказания. Впредь это научит ее сдерживать свой гнев и заставит думать, прежде чем делать что-то.
У Мираны было на этот счет другое мнение. Она сомневалась, что наказание сможет обуздать дикий нрав Сайры. Она лишь будет делать вид, что все хорошо, на самом же деле ненависть и злоба будут накапливаться внутри нее.
– Ты уверен, что она пыталась отравить меня, Рорик? – спросила она.
Он удивленно посмотрел на нее.
– А кто же еще мог это сделать? Не забывай, что она пыталась убить тебя за день до твоего отравления, а прошлой ночью она хотела покончить с Энтти. Я уверен, что это она подсыпала яд в твою пищу. Ну что ж, это для нее хороший урок. Теперь будет слушаться моих родителей, будет делать так, как ей велят, и молчать.
– Я разговаривала с женщинами. Никто из них не может поручиться, но Утта сказала, что Сайра не подходила к очагу, когда готовился бульон.
– Утта еще ребенок и не может точно знать, что было и чего не было. Помни, что погибла Аста. Я сказал Гарду, что он тоже может выпороть Сайру, поскольку у нее нет серебра заплатить ему налог за жизнь Асты, а у моего отца он не захотел взять. Но он отказался от этого. Он сказал, что наказывать должен я, а он не хочет даже смотреть на нее, и ушел. Он очень переживает смерть Асты. Мне больно видеть его горе.
Нахмурившись, Рорик несколько раз прошелся по комнате.
– Сайра продолжает утверждать, что не сыпала в пищу яд. Даже когда кнут коснулся ее спины, она кричала, что не делала этого. Если бы я не видел своими глазами, как она напала на тебя и Энтти, то поверил бы ей.
– Я сожалею, что все так получилось, Рорик, – сказала Мирана, думая о том, что заставила его столько страдать. Неожиданно она почувствовала себя такой измученной, слишком измученной, чтобы думать о том, как ей быть дальше. Никогда в жизни она не казалась себе такой слабой. У нее тряслись ноги, и на лбу выступал пот, даже когда она поднималась с кровати по нужде. Она закрыла глаза и через минуту забылась глубоким сном без сновидений.
Рорик сел рядом с ней на кровать и долго смотрел на нее. Ему вспомнились ее слова, которые она сказала прошлой ночью перед тем, как ее скрутил недуг. Она рассмешила его и, казалось, была очень довольна этим. Она радовалась его смеху так же, как его гневу. Она возбудила его Что она говорила – неужели она действительно считает его красивым? Так ли прекрасны его живот и ноги? Неужели ей в самом деле хотелось дотронуться до него?
87 
