91 
– Меррик велел мне оставаться трезвой, он строго-настрого запретил мне напиваться, ведь мы должны вовремя унять любую ссору, не то все разобьют друг другу головы.
– Я буду бодрствовать вместо тебя, – посулила Сарла.
– И я тоже, – из-за ее плеча произнес Клив. На миг Ларен увидела, что эти двое – едины, как она и Меррик. Она потрясла головой, но все же обе фигуры сливались у нее перед глазами.
– Когда вы поженитесь? – тихо спросила она. Сарла и Клив вздрогнули, переглянулись, на их лицах застыло смущение – по крайней мере, так показалось Ларен. Она отхлебнула еще глоток пива:
– Клив спас меня. Он – хороший человек.
– Я знаю, – ответила Сарла, – только не надо сейчас рассуждать об этом, Ларен. Эрик пока бродит где-то, поблизости, он все еще занимает и мои мысли, и мысли Клива. Кто-то убил его. Не ты, не Клив, не я, но кто-то, и этот “кто-то” по-прежнему живет здесь, среди нас. Я всего боюсь, Ларен.
Клив взял ее за руку, легонько пожал:
– Успокойся, Сарла, сегодня у Ларен праздник. Скоро мы узнаем, кто расправился с Эриком, и тогда мы тоже будем свободны. Хорошо, что никто уже не подозревает Ларен, поскольку она княжеского рода. Успокойся, моя хорошая, все уладится.
В самом деле, кто же поднял руку на Эрика? Ларен допила эль и оглядела гостей, мужчин и женщин, которые перекрикивались с разных концов стола, обменивались шуточками, уже мало кому понятными после стольких часов непрерывного пьянства, они обнимались и целовались или дрались, позабыв обо всем на свете. Взгляд Ларен упал на Илерию – старая ткачиха напилась уже так, что сидела неподвижно, уставившись в блюдо с жареной рыбой, просто смотрела перед собой, ничего не говоря. Кейлис и Мегот обнимались с дружинниками Эрика – оба молодых воина были хороши собой, как большинство викингов, лица их разгорелись от хмельной браги.
Теплое дыхание коснулось ее уха:
– Я же велел тебе соблюдать благоразумие. Ларен обернулась, столкнувшись лицом к лицу с Мерриком, и засмеялась:
– Кажется, я выпила чересчур много эля, Меррик.
– Мне что, предстоит нынче спать с захмелевшей женщиной?
– Ой, лучше мне и вправду остановиться, – пробормотала она, поднося чашу к губам и допивая остатки браги.
Меррик расхохотался и крикнул:
– Вот что вы наделали, пьянчуги! Новобрачная уже на ногах не стоит. Что же мне теперь делать?
– Пусть расскажет нам новую сказку! – посоветовал Олег. – Это живо прочистит ей мозги.
– Сказку, сказку!
– Ну как, Ларен, у тебя получится?
– Сказку! – повторила она, будто недоумевая, что же может означать подобное слово. – Ну да, конечно, сказку. – Она поднялась, влезла на скамью, затем переступила на деревянный стол. – Внимайте мне! – крикнула она. – Вы требовали повесть – вы ее получите!
Приветственные клики смешались с громким смехом.
– Она свалится, шею себе свернет!
– Пусть, лишь бы язык цел остался! Я хочу слушать ее истории, еще и еще.
Ларен топнула ногой, поскользнулась на ошметках кекса из желудей и едва не слетела со стола. Меррик успел подхватить ее, он придерживал Ларен за колени, чтобы помочь ей стоять ровно.
– Давай, Ларен, я присмотрю, чтобы ты не упала. Ларен попыталась придать себе важный вид, потерпела поражение и, хихикая, начала:
– Я расскажу вам о Фромме и Кардле, двух мужчинах, которые женились на дочерях княжеской семьи – тех звали Хельга и Ферлен. Фромм вырос здоровенным злобным негодяем, Кардль любил чтение, он словно бы не принадлежал к обычному миру людей. Хельга вскоре поняла, что легко может обмануть своего супруга Фромма и подчинить его своей воле, сколько б он ни грозил и не настаивал на своих правах. Она посоветовала Ферлен испытать своего мужа Кардля, и та быстро убедилась, что Кардль и вовсе лишен мужества и ума. Тогда они обе поднялись на башню королевского замка и обсудили создавшееся положение. Они решили, что, управляя своими мужьями, смогут завладеть всем королевством. Однако сперва нужно избавиться от наследника короля – тот, правда, уже достиг совершеннолетия и уехал далеко из родного города. Оставался их сводный брат Няньян, совсем еще ребенок, он мог стать властителем в случае преждевременной смерти сына короля. Злые сестры решили начать с него.
Однако расправиться с малышом оказалось не такта легко, ведь у Ниньяна имелся волшебный покровитель…
Ларен запнулась, нахмурилась и потребовала:
– Дай еще эля скальду, супруг мой! Слова вытекают из меня, и мозг пересох.
91 
