65 
— Но мериды…
— …угрожали ему лишь один раз за все годы. И это случилось за пределами дворца. Мы не сможем прятать его под материнской юбкой, да он и сам не потерпит этого. А если потерпит, то зачем тебе такой сын?
Она вздохнула.
— Я знаю, знаю. Но не могу не волноваться.
Рохан встал и снова потянулся.
— Завтра рано вставать, — напомнил он. — Сначала мы полюбуемся на драконов, а потом я устрою Полю экскурсию в пещеры.
— Ты хочешь, чтобы я завтра попробовала прикоснуться к дракону? — Она повесила халат на стул и присоединилась к Рохану, уже лежавшему в постели.
Рохан крепко обнял жену и начал гладить ее влажные волосы.
— Это может оказаться весьма любопытным. Все они только и думают, что о спаривании, и кто знает, что ты сможешь почувствовать? Не захочешь ли ты последовать их примеру?
— Похоже, ты уже сейчас не прочь последовать этому примеру! — парировала Сьонед, кусая мужа за плечо.
— Прекрати сейчас же! Или, по крайней мере, кусайся, как женщина, а не как буйная драконша!
Она подняла голову и посмотрела в яркие голубые глаза, лучившиеся смехом и желанием.
— Ну, если это и старость, то непонятно, как мы оба сумели до нее дожить!
* * *
Чейн откинулся на спину, и задумчивая морщинка прорезала его лоб.
— Тобин…
Она перестала расчесывать свои длинные черные волосы.
— Похоже, ты решил оказать честь моим ушам и поговорить со мной. Что, свет моей души?
— Не дерзи, женщина, иначе мне придется поколотить тебя.
— Вместе со всей своей армией?
— Ну… — Он откашлялся. — Тобин, меня тревожит этот мальчик. Он чересчур хороший.
— Какой мальчик? Поль? А что тебе в нем не нравится?
— В том-то и дело, что все нравится. Он обожает мать, почитает отца, в меру послушен, не задирает носа, моет уши и слишком умен для своего возраста.
— По-твоему, это повод для беспокойства?
— Это неестественно. Нет, в самом деле, — серьезно сказал он, когда жена засмеялась. — Он никому не доставляет хлопот. Наши мальчишки никогда себя так не вели.
— И ушей не мыли, — с улыбкой добавила она.
— Хотел бы я видеть в нем хоть один недостаток.
— Это только ты считаешь, что у него их нет.
— Все так считают. Вспомни Рохана в его возрасте.
— Мой дорогой братец тоже был самим совершенством. Во всяком случае, он сам так думает.
— Он был самым лукавым, самым вредным и самым невозможным созданием, которое я встречал за всю свою жизнь. Он просто притворялся совершенством.
— Ну, возможно, Поль пошел в него. Только он слишком умен, чтобы дать себя заподозрить в притворстве.
— Не думаю. То есть умен-то он умен, но я не думаю, что именно ум удерживает его от озорства. Хотел бы я, чтобы он заслужил несколько хороших шлепков. Это воспитывает характер.
— Ты соображаешь, что это самый смешной из всех наших разговоров? — Она скользнула в постель рядом с мужем.
— Ты неправа. Приза за самый смешной разговор заслуживают беседы, которые мы вели с тобой еще до первого поцелуя. Тысячи слов, каждое из которых было пустой тратой времени.
— Такой же, как этот спор. — Тобин сделала несколько откровенных движений, пытаясь отвлечь его.
— Прекрати…
— Еще одно смешное слово. — Взгляд ее был исполнен безграничного терпения. — Чейн, Поль вежливый, уважительный, воспитанный, совестливый четырнадцатилетний мальчик. — Уютно устроившись в его объятиях, она добавила: — Но можешь не беспокоиться. Скоро он из всего этого вырастет.
* * *
Мааркен был идеально приспособлен для жизни в Пустыне благодаря по меньшей мере четырнадцати поколениям своих предков как с той, так и с другой стороны. Он любил эту дикую землю, знал ее достоинства и недостатки. Самой большой радостью в его жизни был свободный день, который можно было провести, следя за тем, как нежные краски восходящего солнца переходят в ослепительный блеск полудня, а затем медленно сменяются теплыми розовыми и пурпурными сумерками, уступающими место черным искрящимся небесам и серебряным дюнам. Он наслаждался зноем, проникавшим до самых костей, тихим шепотом песка под ногами, соблазнительно подрагивавшими, но недостижимыми миражами… Его народ процветал в том месте, где другие не смогли бы выжить; он мог гордиться тем, что внес свою долю в это процветание, что благодаря и его усилиям эта суровая земля, устраивая своим обитателям испытание на прочность, все же не заставляла их бедствовать.
65 
