32 
Джеймс знал, что она провела некоторое время в лечебнице, респектабельном и очень дорогом курортном санатории в Мэриленде. И совершенно закрытом. Но это?.. Ее держали взаперти? Одурманивали наркотиками?
Он посмотрел на Салли долгим-долгим взглядом. Ее улыбка дрогнула. Глядя на нее, Джеймс покачал головой. Потом взял ее лицо в руки и сказал:
– Я возвращаюсь в гостиницу Тельмы. Как вы отнесетесь к тому, чтобы отправиться вместе и разделить со мной мои «башенные апартаменты»? Я лягу на диван, а вы можете распоряжаться кроватью. Клянусь, я не сделаю в вашу сторону ни единого шага. Мы же не можем просидеть здесь остаток ночи до утра. Здесь довольно сыро, а я не хочу, чтобы кто-нибудь из нас заболел.
– А что потом?
– Об этом мы подумаем завтра. Если вас к телефону действительно подзывала женщина, тогда нам предстоит вычислить, кто она такая. И еще я хочу знать, почему вы шесть месяцев провели в той лечебнице.
Салли замотала головой еще до того, как он закончил фразу. Джеймс понял, что она уже пожалела о том, что рассказала ему слишком много. В конце концов она его совсем не знает. По сути дела, Салли понятия не имела, можно ему доверять или нет.
– Знаете, меня интересует другое. С какой стати в доме Амабель к телефону подошла не она сама, а Марта?
– Хороший вопрос. Но, может статься, ответ на него совсем прост: вероятно, вышло так, что в тот момент, когда раздался звонок, Марта просто находилась рядом с телефоном. Не впадайте в панику, Салли.
Джеймс взял ее под руку, другой рукой подхватил ее рюкзак. Она прихрамывала, но не очень сильно. Похоже, растяжения нет, как она опасалась вначале. Джеймсу не хотелось тащить ее к доктору Спайверу: одному Богу известно, что старик мог предпринять. Может быть, он попытался бы сделать ей искусственное дыхание. В гостинице Тсльмы не светилось ни одно окно. У Квинлана был свой ключ от входной двери. Они поднялись в его башенные апартаменты, не разбудив ни Тельму, ни Марту. Джеймс знал, что сегодня прибыл еще только один постоялец – пожилая женщина. Она была мила и улыбчива и сообщила ему, что приехала навестить дочь. Дочь живет в новом районе, но ей всегда хотелось остановиться именно в комнате в башне. Слава Богу, сказала она, башен две, это означает, что женщина поселилась в противоположном конце дома.
Джеймс опустил жалюзи и только после этого включил настольную лампу на половинную мощность.
– Ну вот. Здесь очень мило, не находите? Телевизора у меня нет.
Салли не смотрела ни на него, ни на окно. Со скоростью выстрела она метнулась к двери. Она больше не чувствовала к нему ничего, даже отдаленно напоминающего влюбленность. Салли боялась. Она оказалась в комнате мужчины – мужчины, которого совершенно не знала, мужчины, который ей сочувствовал. Она так долго не встречала ни в ком сочувствия, что клюнула на него без раздумий, без вопросов. Джеймс Квинлан – совершенно не подходящий человек, Салли поняла это сразу же, как только они переступили порог комнаты, и это в тот же миг выбило ее из колеи.
– Что случилось, Салли? Что-то не так? Она вцепилась в ручку двери, пытаясь ее повернуть. Дверь не открывалась. До Салли дошло, что ключ все еще торчит в замке, и она почувствовала себя глупо. Джеймс не сделал ни единого движения, даже не протянул к ней руку. Он просто произнес своим спокойным, глубоким голосом:
– Все в порядке. Я знаю, чего вы испугались. А теперь идите сюда и садитесь, мы поговорим. Я не причиню вам вреда. Я на вашей стороне.
«Ложь, – подумал Квинлан, – еще одна гнусная ложь».. Шансы на то, что он когда-нибудь хоть каким-то образом окажется на ее стороне, практически равны нулю.
Медленно, как в полусне, Салли отошла от двери, наткнулась по дороге на столик и, наконец, тяжело опустилась на диван. Диван был обит светлым ситцем в бледно-голубых и кремовых цветочках.
«Я потираю руки точь-в-точь как леди Макбет», – подумала про себя Салли и подняла лицо к Джеймсу.
– Прошу прощения.
– Ладно, бросьте! Ну, так что вы предпочитаете: попытаться уснуть или немного поговорить?
Она уже и так рассказала слишком много. Наверное, он уже готов отказаться от своего умозаключения, что она – самый здравомыслящий человек из всех его знакомых. А он еще хочет узнать, как она попала к Бидермейеру! Господи, это уже выше ее сил! Салли не представляла себе, как она могла бы говорить об этом, даже думать и то было слишком тяжело. Если она расскажет, Джеймс уж точно решит, что она параноик и вообще ненормальная.
32 
