39 
– Я просто старый, неуклюжий придурок, – проворчал старик.
– Какого дьявола с тобой творится? – заорал на него Ральф Китон, весь красный как рак.
– Я просто старый, неуклюжий придурок, – снова повторил Доусон. – Ах, если бы Арлен была жива! Она бы сделала мне массаж и приготовила суп из цыпленка. У меня болит плечо.
Квинлан похлопал его по руке.
– Мы с Салли заглянем по дороге к доктору Спайверу и попросим его зайти сюда, хорошо? Примите две таблетки аспирина. Думаю, док скоро будет.
– Не делайте этого, – распорядился Ральф Китон. – Все нормально, Ханкер просто разнылся.
– Нам нетрудно, мы все равно будем проходить мимо его дома, – возразила Салли.
– Ну что ж, тогда ладно, – потирая плечо, Доусон позволил своим приятелям усадить его обратно на стул.
– Да, мы вызовем доктора Спайвера, – подвел итог Квинлан.
Он встряхнул зонтик, готовясь его раскрыть, и проводил Салли к выходу из универмага. Услышав, как старики тихо переговариваются у них за спиной, он слегка помедлил.
– Какого черта?! Почему ты не хочешь, чтобы они зашли в дом дока? У тебя что, с этим проблемы, Ральф? Вот у Ханкера – нет, и он прав. Послушай, что я говорю: это не важно.
– Точно, – вступил в разговор Гас Эйснер, – не думаю, что Ханкер мог бы туда успеть. Как он теперь сможет?
– Наверное, ему будет несподручно, – медленно произнес Пурн Дэвис. – Да, пусть-ка Квинлан и Салли идут. Так будет лучше всего.
Дождь превратился в противную мелкую изморось, от которой промерзаешь до самых костей.
– Они не очень-то хорошо умеют врать, – заметил Квинлан. – Интересно, что скрывается за всем этим разговором?
Все, на что намекал Квинлан, расцвело в сознании Салли, и она почувствовала еще больший холод, чем от окутавшего ее холодного воздуха.
– Не могу поверить в то, что вы предполагаете, Джеймс.
Квинлан пожал плечами.
– Пожалуй, мне не следовало ничего говорить. Просто забудьте об этом, Салли.
Разумеется, она не в силах была это сделать.
– Они старики. Если они на самом деле помнят Дженсенов, значит, просто боятся в этом признаться. Что до остального, это вполне безобидно.
– Возможно.
До дома доктора Спайвера они дошли в полном молчании. Даже в тусклом свете пасмурного утра дом выглядел очень ухоженным. Как и все остальные дома в этом проклятом городишке.
Квинлан постучал в свежевыкрашенную белую. дверь.
Нет ответа. KВИНЛАН постучал снова и крикнул:
– Доктор Спайвер? Это Квинлан. Я по поводу Ханкера Доусона – он упал и ушиб плечо. Нет ответа.
Салли качалось, что на нее наваливается что-то тяжелое и темное. Ее начинала бить дрожь.
– Наверное, он ушел еще к кому-нибудь. Квинлан повернул дверную ручку. Как ни странно, дверь оказалась незапертой.
– Пойдем посмотрим. – Он толкнул дверь и пошел внутрь. В доме было тепло. Отопительная система была включена на полную мощность.
Свет нигде не горел, хотя должен был бы, учитывая серую мглу за окном. Внутри дома было так же сумрачно, как и за окном, а по углам и вовсе притаилась темнота.
– Доктор Спайвер?
Внезапно Джеймс развернулся, взял ее за плечи и сказал:
– Ну-ка, Салли, я хочу чтобы вы остались в прихожей. Не двигайтесь с места. Салли в ответ только улыбнулась.
– Я посмотрю в гостиной и столовой. А вы загляните наверх. По-моему, его просто нет дома, Джеймс.
– Наверное, нет. – Он повернулся и направился вверх по лестнице.
Салли почувствовала прилив тепла. В доме стало жарко, воздух почти обжигал, вызывая сухость во рту. Она быстро щелкнула выключателем, включая в прихожей свет. Странно, но свет не зажегся. Все вокруг было таким тихим, неподвижным. Похоже, здесь вообще нет воздуха: Салли попыталась сделать глубокий вдох, но не смогла. Она посмотрела на арку, что вела в гостиную.
Вдруг ей почему-то расхотелось входить внутрь. Захотелось, чтобы Джеймс очутился рядом, поговорил с ней, рассеял это жуткое безмолвие... Ради Бога, надо взять себя в руки: старого доктора просто нет дома, и все тут.
Салли снова попыталась глубоко вздохнуть. Безуспешно! Она сделала еще один шаг. Теперь она стояла в арочном дверном проеме. В гостиной царил такой же угрюмый полумрак, как и в прихожей. Салли быстро щелкнула выключателем и зажгла люстру. Она увидела роскошный бухарский ковер, ту самую лампу от Тиффани, которую доктор прошлый раз сшиб на пол, потому что не увидел. Насколько можно было судить, лампа не разбилась, даже не треснула.
39 
