169 
Все священно- и церковнослужители Камчатской области в знании своих должностей искусны, поведения порядочного, по тамошней дороговизне жизненных припасов достатка небольшого; пропитание имеют от заготовления рыбы и малой части скотоводства.
Камчадалы к церквам очень усердны, но по причине дальнего расстояния церквей от их острожков и частого занятия своими промыслами редко посещают оные. Священники в отдаленных острожках исправляют Св. требы по большей частью зимою, ибо летом весьма труден переезд в ботах по речкам.
28 июня 1808 г. перешел я на судно Марии, принадлежащее Российско-Американской компании; 30-го в 2 часа пополудни снялись с якорей и вышли из Авачинской губы; к несчастию, при выходе нашем из сей бухты нечаянно упал матрос за борт и утонул. Плавание наше две недели продолжалось благополучно; 15 июля терпели шторм, 19-го ввели наше судно в реку Охоту.
В Охотске пробыл я по причине дождливого времени до 17 августа. Сего числа оставил я Охотск; до самого Якутска ехал я верхом с двумя из якутов проводниками. Дорога была самая беспокойная и трудная по причине многих гор, густого леса, частых топей и рек.
В Якутск приехал я 20 сентября и остановился квартирою в доме [Российско-] Американской компании, часто посещал Якутский монастырь. Духовная якутская школа находится без призрения, учеников мало, да и успехов немного, что можно видеть из ведомости; в 1801, 1802, 1803 и 1804 годах существовала оная в лучшем виде и устройстве.
В сем городе прожил я два месяца и 4 дня, дожидаясь порядочного зимнего пути по реке Лене, 26 ноября выехал из него на почтовых лошадях; 23 декабря, [1808 г. ] нигде не останавливаясь, прибыл благополучно в Иркутск.
По принятии архимандритом Аполлосом в Вознесенском монастыре настоятельской должности старанием его с 1807 года сделано следующее: заведена общая трапеза, а дабы оная навсегда могла остаться, то ежегодная от рыбных ловель доставлена сумма по 300 рублей и на устроение монастыря выговорено также от тех же ловель по 500 рублей каждогодне; расписано 2 церкви, что не стоит ни копейки монастырю. За неимением порядочной ризницы посредством сборной книги сшито 24 ризы самой богатой парчи, 12 стихарей и 8 подризников; сделано 5 риз серебряных с позолотою на местные образа и 10 вызолоченных кивотов; выстроены каменная кухня с покоем, кладовыми и погребами, внутри и снаружи обштукатурена и снабжена приличной мебелью, сделаны колокольные часы с менуэтом: "Кто крепко на Бога уповает"; испрошен монастырю военный караул; и, наконец, в бытностью мою у сего архи-мандрита 27 декабря упросил он благотворительного купца Чупалова выстроить для монахов еще каменные новые кельи.
ОПИСАНИЕ О. КАДЬЯК И ЭТНОГРАФИЧЕСКИЕ СВЕДЕНИЯ О ЕГО КОРЕННОМ НАСЕЛЕНИИ
(из записок иеромонаха Гедеона)
2-го по выходе моем на берег первым и священнейшим почел долгом принесть в Америко-Кадьякской церкви Подателю всех благ искреннее благодарение о благополучном совершении нашего плавания около половины Света. Слабо перо мое к объяснению тех душевных излияний, кои вполне ощущал я, услышав, что в Новом Свете — стране, столь удаленной от России, стране еще дикой — благоговейно прославляется имя Триипостасного Бога и превознесенное паче всякого имени на земле живых имя всеавгустейшего его помазанника Александра Первого.
6-го перешел с корабля в покои духовной миссии, а по осмотре всей церковной утвари, ризницы, книг и домашней экономии, 26-го, отправился с компанейским переводчиком в двух трехлючных байдарках для проповеди Слова Божия вокруг всего Кадьяка, также и на прилежащие к нему острова: Угак, Шалидак, Аяхталик, Ситхинок и Тугидок. Быв на всех алеутских жилах, старался по мере способности моей внушать новопросвященным то, что необходимо-нужно для веры, добродетелей гражданских и жизни хозяйственной. Всеми мерами старался вникать в прежние их предрассудки, кои неприметно раскрывая дружелюбными советами, показывая им очевидную гнусность и вред, от вкоренения их происходящие, и таким образом доводил их к правилам истинного богопочитания. Судя наружно, кажется, слушали меня охотно; случалось нередко, что более 8 часов просиживали не вставая и не отходя прочь. Везде принимали ласково, кроме рыбы потчевали сараною с китовым жиром и ягодами: малиною, шикшею, княженикою и черницею с китовым же жиром. Я дарил их табаком, бисером, иголками, стамедом, яманиной, т. е. длинною козлиною шерстью.
21 августа в проливе, отделяющем Аяхталик от Кадьяка, скорбию наполнено было мое сердце. Ибо после тишины и тумана настал сильный и жестокий ветр при противном течении; гребцы устали, погода усилилась, волнением беспрерывно нас покрывало, у гребцов из носа лилась кровь от большого напряжения сил, явная предстояла гибель, ежеминутно ожидали от свирепости волн опрокинутия или разодрания байдарок; но с крайним изнурением сил, слава Богу, едва добились до пустого берега, где пробыли трое суток; благодарили Промышлителя всячески, что в пище, т. е. юколе и китовине, недостатка не имели.
169 
