70 
Форт обвел пальцем украшенные цветами подвязки, завязанные под коленом, но не стал их развязывать. Вместо этого его смуглая рука, поглаживая, двинулась вверх по ее бледному бедру.
— Помнишь, я говорил тебе, как восхитительны шелковисто-кремовые бедра женщины?
Эльф словно в трансе наблюдала за его рукой, захваченная тем, что видит, и находясь во власти сладкого томления.
— Теперь ты сама видишь то, что я нахожу таким восхитительным, — проворковал он прямо ей в ухо. — Женщина, свободно отдающаяся своим чувствам. Попробуй прибавить к этому ощущения, которые я испытываю, прикасаясь к твоей коже. — Его длинные загорелые пальцы, танцуя, все выше поднимались по внутренней стороне ее бедра. — Особенно здесь.
Эльф задохнулась и протянула было руку, чтобы остановить его, но он схватил ее другой рукой за запястье.
— Не надо. Не сопротивляйся, если ты не собираешься останавливать меня. Попытайся почувствовать то, что ощущаю я, Лизетт.
Сладострастное проникновение в наиболее чувствительное место — вот на что это похоже.
Она легко могла вырваться, но осталась в его объятиях, отрешенно наблюдая за нежной игрой его пальцев, отдаваясь его прикосновениям с истомой, многократно усиленной отражением в зеркале.
— Ну как? — лукаво поинтересовался он.
Эльф не была уверена, что сможет выразить свои чувства словами. Чудесно. Грешно. Опасно. И многообещающе.
— Сладострастно, — выдохнула она.
— Надеюсь, — прошептал он, обдав дыханием ее ухо, не сводя с нее глаз, пока его пальцы перебирались с одного бедра на другое и обратно.
— Ты его чувствуешь?
— Что?
Он слегка сжал зубами мочку ее уха, и горячая волна желания затопила ее.
— Место, где ты уже хочешь меня. Хочешь, чтобы я был внутри тебя.
Мгновенно ее сознание сосредоточилось на том месте, где она ощущала нарастающее томление.
— Да. Но…
Она беспокойно передвинулась, чувствуя всем телом его прикосновение.
— Не сейчас. Не знаю почему…
— Потому что тогда все закончится, моя умница. У тебя просто талант к этому занятию. Желание неодолимо, оно торопит. Но, как ни парадоксально, наслаждение будет сильнее, если не спешить, как ни мучительна задержка. — Он отпустил ее ослабевшие руки и коснулся ее сосков, вначале одного, затем другого, глядя в зеркало, как она наблюдает за ним.
Эльф увидела, как ее руки беспомощно поднялись и опустились, но не затем, чтобы отстраниться от него, а в поисках того, чего можно коснуться.
— Протяни руки назад. Дотронься до меня.
Ее руки нашли его горячую плоть. Его бедра. Чтобы дотянуться, ей пришлось выгнуться, от чего ее грудь выпятилась вперед. Он развязал шнур, сдерживавший низкий вырез ее сорочки, и спустил ее с плеч, обнажив грудь с розовыми сосками, которые казались больше, чем когда-либо.
— Мои губы жаждут коснуться твоей груди, попробовать ее на вкус. Я хочу видеть и слышать, как ты будешь наслаждаться, когда мой рот завладеет твоими сосками. Они ведь тоже тянутся ко мне, да?
У Эльф перехватило дыхание, и глухой всхлип вырвался у нее, когда ее тело вспомнило и пожелало.
— Но, находясь в этом положении, я не могу оказать им внимания. Поэтому придется отложить. У нас впереди вся ночь. — Он нежно играл пальцами с ее сосками. — Я подожду.
— Нет. Я хочу…
— Терпение, Лизетт. Мы попробуем каждую ласку, вкусим каждое прикосновение. Иногда ожидание — отличная прелюдия. Ты понимаешь, что я имею в виду?
Не в силах ответить, она покачала головой.
— От ожидания желание только усиливается, а наслаждение возрастает.
Его правая рука расположилась между ее раздвинутыми бедрами, пальцы, прижавшись к месту, где она чувствовала ноющую боль сродни голоду, совершали медленные движения, вызывающие в ней целый взрыв неведомых ощущений.
И жгучее, непереносимое желание.
Неужели эта женщина в зеркале, которая, бурно дыша, извивается и вытягивается, по непонятной причине привстав на цыпочки, действительно Эльф Маллоран?
— Кажется, я не могу больше ждать… Пожалуйста!
Этот прерывающийся голос принадлежит ей? Да, определенно это ее голос выразил протест, когда он убрал руки.
— Всего лишь небольшая перемена, — успокоил он и, придерживая девушку за лодыжку, сел на скамью перед ней так, что ее поднятая нога перекинулась через его ноги, как мостик. — Положи руки мне на плечи.
Она послушалась, довольная, что может опереться на него, с блаженством ощущая ладонями тепло его твердого тела.
70 
