Есть любовь и сильная, но любителей клубнички ждет разочарование
76 
Последовала короткая пауза, а затем народ подхватил радостный возглас:
— Да здравствует Адсагсона!
Морриган так и осталась стоять с разведенными руками и гордо обнаженной грудью. Девушка тяжело дышала, пока притихшая толпа выходила гуськом из пещеры. Она словно пробежала несколько спринтерских дистанций подряд, но не устала, а, наоборот, была полна энергии. В эту секунду Морриган могла бы покорить любую гору — хоть пять! С ней говорила сама Богиня! Морриган считала, что узнала ее голос. Он совершенно не был похож на тот шепот, что она слышала прежде, звучал громко, мощно и в то же время по-доброму.
«Что ж, быть может, теперь, когда я услышала Адсагсону, мне больше не придется сомневаться, если ветер донесет до меня ее новые слова».
Морриган снова посмотрела на свое тело. Порозовевшая кожа по-прежнему мерцала, излучая неземное свечение. Она блестела от смеси благовонного масла и пота. Девушка призналась самой себе в том, что ее грудь выглядела великолепно — блестящая, голая, дерзкая.
«Пусть теперь эта чертова Шейла только попробует сказать, чтобы я прикрылась. Эта карга может сваливать прямиком в ад, или куда там еще отправляются грешники Партолоны. Мое предназначение не в том, чтобы ходить на цыпочках вокруг какой-то жадной до власти королевы, всячески угождать такой вот самодурке. Моя судьба — быть верховной жрицей и Приносящей Свет. Я исполню свой долг!»
Морриган наконец подняла взгляд и удивилась, обнаружив, что огромная пещера пуста, если не считать Брины.
— Ладно-ладно, пора успокоиться и двигаться дальше, — сказала она кошке.
«Что там говорила Биркита?»
Морриган припомнила разговор, который, казалось, происходил целую вечность тому назад, причем с совершенно другой девушкой, а не с сияющей, отмеченной самой Богиней юной женщиной, в которую она превратилась теперь. Биркита тогда сказала, что она должна полить вином вокруг валуна, почтив тем самым свою покровительницу, а последнюю часть ритуала следует проводить в одиночестве и полной темноте.
Как и в Оклахоме, селенитовый валун располагался не в самом центре пещеры, а ближе к северной стене. Морриган взглянула на выступ позади камня и увидела там большой кубок. Она взяла его в руки, полюбовалась тонкой работой. Кубок был вырезан из цельного куска розового кварца. Красное вино, налитое в него, будто заставило камень разрумяниться. Надеясь, что делает все правильно, Морриган обошла валун, осторожно разливая вино по аккуратному кругу. Оно наполнило воздух ароматами винограда и специй, отчего у нее приятно закружилась голова, словно она сама выпила содержимое бокала.
Едва касаясь ногами земли, Морриган подошла к ближайшей открытой жаровне, которых здесь насчитывалось больше дюжины. Все они располагались полукругом. К своему облегчению, девушка увидела большую штуковину, похожую на гигантскую воронку для гашения свечей, аккуратно спрятанную у стены, Морриган действовала быстро. Она погасила все светильники и вернулась к мерцающему селенитовому валуну.
Ее пальцы погладили камень.
— Ты такой красивый, особенно сейчас, когда других огней здесь нет. Только твои. — Морриган бросила взгляд на свою ладонь, которая по-прежнему была наполнена удивительным внутренним сиянием, и рассмеялась. — Выходит, ты единственный свет, если не считать меня.
«Мы слышим тебя, Избранная Богини».
Эти слова проникли сквозь пальцы девушки, залили ее теплом и восторгом.
— Благодарю. Огромное спасибо. Но сейчас мне нужно, чтобы вы потухли ненадолго, пока я не закончу ритуал.
«Все будет так, как ты скажешь, Приносящая Свет!»
В ту же секунду белый свет, отраженный каждой гранью тысяч селенитовых кристаллов, погас. Морриган погрузилась в абсолютную темноту. Даже ее кожа перестала сиять. Девушка несколько раз моргнула, пытаясь привыкнуть к полной, кромешной тьме. На секунду ее охватила паника, но не потому, что было так темно. Просто она внезапно вспомнила, как задыхалась внутри валуна, переходя из одного мира в другой.
Тут Брина потерлась об ее ногу мягкой шерсткой и знакомо замурлыкала.
«Нет, я не одна и вовсе не задыхаюсь. Брина со мной, богиня рядом».
Морриган заставила себя сделать несколько медленных вдохов, успокоилась, после чего вновь подняла руки.
— Адсагсона, обращаюсь к тебе, живущей на небе и на земле! — Она опустила ладони, вытянула пальцы, словно указывая в глубины пещеры, склонила голову, замерла и продолжила: — Мы здесь только вдвоем, поэтому мне не нужно прикидываться, будто я знаю, что делаю. Надеюсь, ты не обиделась, что я говорю с тобой как с обычным человеком. Я вовсе не хочу проявить неуважение, прекрасно понимаю, что ты Богиня, а не заурядная женщина. — Морриган помолчала, прикусила губу и пожалела о том, что сморозила глупость, болтала как девчонка.
76 
