ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Во власти мечты

Ооооочень понравилась книга! >>>>>

Ваша до рассвета

Классный романчик! Читать! >>>>>

Жестокость любви

Почти вся книга интересная. Только последние 15-20 страниц не очень. >>>>>

Больше, чем гувернантка

Понравился роман, но немного скомканный конец ...жаль ..задумка хорошая >>>>>




  9  

Г о л у б к о в (отчаянно). У нее тиф! Она бредит!.. Мы из эшелона!

Хлудов звонит, и из стены выходят Т и х и й и Г у р и н.

С е р а ф и м а. Ну что же! Они идут и всех вас прикончат!

В группе штабных шорох: «А-а... коммунистка!»

Г о л у б к о в. Что вы! Что вы! Она жена товарища министра Корзухина! Она не отдает себе отчета в том, что говорит!

Х л у д о в. Это хорошо, потому что, когда у нас, отдавая отчет, говорят, ни слова правды не добьешься.

Г о л у б к о в. Она – Корзухина!

Х л у д о в. Стоп, стоп, стоп! Корзухина? Это – пушной товар? Так у этого негодяя еще и жена коммунистка? У, благословенный случай! Ну, я с ним сейчас посчитаюсь! Если только он не успел уехать, дать мне его сюда!

Тихий дает знак Гурину, и тот исчезает.

Т и х и й (мягко, Серафиме). Как ваше имя-отчество?

Г о л у б к о в. Серафима Владимировна... Серафима...

Г у р и н вводит К о р з у х и на. Тот смертельно бледен, чует беду.

Вы – Парамон Ильич Корзухин?

К о р з у х и н. Да, это я.

Г о л у б к о в. Слава Богу, вы выехали нам навстречу! Наконец-то!

Т и х и й (ласково, Корзухину). Ваша супруга, Серафима Владимировна, приехала к вам из Петербурга.

К о р з у х и н (посмотрел в глаза Тихому и Хлудову, учуял какую-то ловушку). Никакой Серафимы Владимировны не знаю, эту женщину вижу впервые в жизни, никого из Петербурга не жду, это обман.

С е р а ф и м а (поглядев на Корзухина, мутно). А-а, отрекся! У, гадина!

К о р з у х и н. Это шантаж!

Г о л у б к о в (отчаянно). Парамон Ильич, что вы делаете?! Этого не может быть!

Х л у д о в. Искренний человек, а? Ну, ваше счастье, господин Корзухин! Пушной товар! Вон!

Корзухин исчезает.

Г о л у б к о в. Умоляю вас допросить нас! Я докажу, что она его жена!

Х л у д о в (Тихому). Взять обоих, допросить!

Т и х и й (Гурину). Забирай в Севастополь.

Гурин берет Серафиму под руку.

Г о л у б к о в. Вы же интеллигентные люди!.. Я докажу!..

С е р а ф и м а. Вот один только человек и нашелся в дороге... Ах, Крапилин, красноречивый человек, что же ты не заступишься?

Серафиму и Голубкова уводят.

К р а п и л и н (став перед Хлудовым). Точно так. Как в книгах написано: шакал! Только одними удавками войны не выиграешь! За что ты, мировой зверь, порезал солдат на Перекопе? Попался тебе, впрочем, один человек, женщина. Пожалела удавленных, только и всего. Но мимо тебя не проскочишь, не проскочишь! Сейчас ты человека – цап и в мешок! Стервятиной питаешься.

Т и х и й. Позвольте убрать его, ваше превосходительство?

Х л у д о в. Нет. В его речи проскальзывают здравые мысли насчет войны. Поговори, солдат, поговори.

Т и х и й (манит кого-то пальцем, и из двери контрразведывательного отделения выходят два контрразведчика. Шепотом). Доску.

Появляется Т р е т и й к о н т р р а з в е д ч и к с куском фанеры.

Х л у д о в. Как твоя фамилия, солдат?

К р а п и л и н (заносясь в гибельные выси). Да что фамилие? Фамилие у меня неизвестное – Крапилин-вестовой! А ты пропадешь, шакал, пропадешь, оголтелый зверь, в канаве! Вот только подожди здесь на своей табуретке! (Улыбаясь.) Да нет, убежишь, убежишь в Константинополь! Храбер ты только женщин вешать да слесарей!

Х л у д о в. Ты ошибаешься, солдат, я на Чонгарскую Гать ходил с музыкой и на Гати два раза ранен.

К р а п и л и н. Все губернии плюют на твою музыку! (Вдруг очнулся, вздрогнул, опустился на колени, говорит жалобно.) Ваше высокопревосходительство, смилуйтесь над Крапилиным! Я был в забытьи!

Х л у д о в. Нет! Плохой солдат! Ты хорошо начал, а кончил скверно. Валяешься в ногах? Повесить его! Я не могу на него смотреть!

Контрразведчики мгновенно накидывают на Крапилина черный мешок и увлекают его вон.

Г о л о в а н (появляясь). Приказание вашего превосходительства исполнено. Летчики вылетели.

Х л у д о в. Всем в поезд, господа. Готовь, есаул, мне конвой и вагон!

Все исчезают.

(Один, берет телефонную трубку, говорит в нее.) Командующий фронтом говорит. На бронепоезд «Офицер» передать, чтобы прошел, сколько может, по линии, и огонь, огонь! По Таганашу огонь, огонь! Пусть в землю втопчет на прощанье! Потом пусть рвет за собой путь и уходит в Севастополь! (Кладет трубку, сидит один, скорчившись на табуретке.)

Пролетел далекий вой бронепоезда.

Чем я болен? Болен ли я?

Раздается залп с бронепоезда. Он настолько тяжел, этот залп, что звука почти не слышно, но электричество мгновенно гаснет в зале станции, и обледенелые окна обрушиваются. Теперь обнажается перрон. Видны голубоватые электрические луны. Под первой из них, на железном столбе, висит длинный черный мешок, под ним фанера с надписью углем: «Вестовой Крапилин – большевик». Под следующей мачтой другой мешок, дальше ничего не видно.

  9