112 
…Первым забеспокоился Степаша, а за ним и Данил стал поглядывать на часы – по времени самолет давно должен был начать снижение с десяти километров, но он все так же летел, держа горизонталь, над сплошным ковром чуточку сероватых облаков, казавшихся отсюда твердыми, жесткими. Кое-кто из их соседей по салону первого класса тоже начал проявлять недоумение. Однако вскоре нудившая в динамиках «Юбочка из плюша» резко оборвалась, и на смену ей пришел искаженный отечественными микрофонами, едва узнаваемый голосок белокурой стюардессы, чей стан Степаша ласкал умильными взорами всю дорогу:
– Уважаемые пассажиры, наш самолет совершит посадку в аэропорту Кедровый города Байкальска. Шантарск не принимает по метеоусловиям…
Они переглянулись, и Данил пожал плечами. Сколько бы гнуси ни было связано с Байкальском, усматривать в происходящем козни – уже паранойя… Сезон летних гроз для Шантарска начался, порой неведомо откуда приволакивает такие тучи, что у ребят, пилотирующих изношенное советское наследие, чуточку сдают нервишки…
Степаша, смирясь с неизбежным, нажал кнопку вызова.
– Опять пепси? – ехидно спросил Данил. – Ведь описяешься…
– А иначе лялька не подходит… Экипаж-то наш, в Шантарске, глядишь, и подклею…
Подошла белокурая лялька, сделала едва заметную устало-философскую гримаску, но забота о пассажирах в этом салоне стояла на высоте, и она покорно принесла Степаше очередную баночку пепси. И грациозно ускользнула, пресекая всякие поползновения. Самолет клюнул носом, явно намереваясь снижаться.
Данил усмехнулся чуть садистски – Степаша заерзал-таки в кресле, но оба туалета оказались занятыми, да и очередь перед посадкой к ним наметилась человек из четырех.
– Дуй в хвост, пока не приказали застегивать ремешки, – сказал он, лениво листая старый номер «Совершенно секретно».
Степаша вернулся минут через пять – самолет уже шел вниз по отлогой – и сразу же наклонился к его уху:
– Там минский хвост. Ихний главный.
– А ты не ошибся? – спросил Данил, мгновенно напрягшись.
– Я его, козла, срисовал твердо… Похоже, один, никого из тех двоих…
«Жизнь вновь становится загадочной, – подумал Данил. – Ничего удивительного, что „пожилого“ они не засекли в Минске – первый салон, как исстари заведено, и загружается первым, он мог подъехать в последнюю минуту… Но где „пожилой“ отсиживался при посадках в Самаре и Омске? Оставался в салоне, что ли? В принципе, так нетрудно отсидеться, разжалобить бортпроводниц жалостным рассказом о едва зажившей сломанной ноге… или показать некое удостоверение? Что же, это таки Логун? Шантарский „Икс“? Кто бы он ни был, в Байкальске у него должны быть хорошие заточки, его район, до родимого Шантарска – семьсот километров, а в город к Хоменко еще нужно добраться… Отсиживаться в самолете? Черт его знает, сколько он тут простоит, в аэропорту могут и сгрести, если твердо задумали сцапать…»
– Сколько стоять будем? – спросил он беленькую симпатяшку, когда самолет замер на полосе в ожидании трапа.
– Неизвестно… Но похоже, долго.
– Ну что ж, тогда возвращайте наши игрушки… – тихо сказал Данил.
– Сходите?
– Ага, – сказал он с наигранной беззаботностью. – Мы ж байкальские, если так обернулось, проще будет ехать домой, а дела не убегут…
Он и в самом деле не собирался возвращаться: очень уж чревато – сидеть, прикованными к аэропорту, к неизвестно когда взлетающему самолету, шантарские грозы порой затягиваются, и на всякий случай лучше не убаюкивать себя колыбельной о совпадениях, по воле слепого рока занесших «пожилого» на тот же борт…
Стюардесса принесла их пушки, стыдливо упрятанные в бумажные пакеты. Из багажа у Данила был один «дипломат» с полученной от Ростислава папкой, а у Степаши не было и того, тем лучше…
Подкатили трап – и тут же объявилась белая «Тойота». Кое-кто нетерпеливо привстал, и стюардесса вновь попросила подождать. Данил прижался лбом к иллюминатору, вывернув голову – в гордом одиночестве «пожилой» сбежал по трапу, нырнул в машину, и она резко взяла с места. Хреново… Степаша понятливо кивнул в ответ на его многозначительный взгляд:
– Приплыли, шеф?
– Не суетись, – сказал Данил сквозь зубы, наклонился к верному ландскнехту. – Так… Вряд ли у него здесь рота, он, как и мы, до последнего момента не должен был знать про метеоусловия… Тачка-другая, не больше. До города – сорок верст, пока свяжутся, пока нагрянут… Если они запечатали выход, разделяемся. Ты звони Хоменко, поднимай, кого сможешь, место встречи – возле того завода, ну, этот, красивый, импортные люди строили… Не могли же тут перехватать всех наших, кто-то должен сидеть на связи в час дня… Если удастся созвониться, ко мне не подходи, мигни издали. Окрестности здешние знаешь?
112 
