Особенно,... 
60 
— Рассел звонил вам? — В голосе прорвалось отчаяние. Тусклый голос, словно женщина прошла уже все круги скорби и теперь внутри нее ничего не осталось, все выгорело дотла. — Я думала, вдруг позвонит. Прошло ведь уже три недели. Я было понадеялась, он просто наказывает меня и нам надо будет во всем разобраться. — Она вздрогнула, заметив, что сержант Хейверс уже держит наготове записную книжку. — Разве надо? — жалобно спросила она.
— Боюсь, придется, — подтвердил Линли.
— Я вам все расскажу. Так оно будет лучше. — Глядя вниз, на свои руки, женщина стискивала их все сильнее.
Как странно, подумал Линли, все мы, принадлежащие к роду человеческому, прибегаем к одним и тем же жестам, стараясь без слов выразить охватывающее нас отчаяние. Рука взметнется к горлу, руки обхватят тело, словно пытаясь его защитить, поспешно одернем на себе одежду, выставим руки вперед, будто отражая удар. Он видел, как Тесса собирается с силами, чтобы пройти предстоящее ей испытание. Одна рука сжимала другую, как будто переплетенные пальцы могли сообщить друг другу силу и мужество. Кажется, это и впрямь подействовало. Женщина подняла глаза, и в них мелькнул вызов.
— Мне было всего шестнадцать, когда я вышла за него. Вы можете себе представить, каково быть замужем за человеком, который старше тебя на восемнадцать лет, и это при том, что самой тебе всего лишь шестнадцать? Вот именно, не можете. И Рассел не понимал.
— Вы не собирались продолжать учебу?
— Я бы хотела, но пришлось ненадолго оставить школу, когда у папы разболелась спина. На время — через месяц я должна была вернуться в класс. Марша Фицалан дала мне домашнее задание, чтобы я не отставала. И все-таки наверстать было трудно, а тут появился Уильям.
— И что же?
— Он зашел купить у папы барана. Я проводила его на пастбище показать. Уильям был… такой красивый. Я была романтична. Мне казалось, что это Хитклиф явился за своей Кэти. [3]
— Наверное, ваш отец встревожился, когда вы решили выйти замуж в шестнадцать лет, тем более за человека, который был настолько вас старше?
— Встревожился. И он, и особенно мама. Но я была упряма, а Уильям был такой правильный, взрослый, надежный. Должно быть, они подумали: если запретить мне выйти за него замуж, я собьюсь с пути и все это добром не кончится. Так что они благословили нас, и мы поженились.
— Что же сталось с вашим браком?
— Что шестнадцатилетняя девочка понимала в браке, инспектор? — вопросом на вопрос ответила она. — Когда я выходила замуж за Уильяма, я даже не знала толком, откуда берутся дети. Может, вы считаете, что деревенская девчонка должна была бы в этом разбираться, но ведь я — то почти все время читала сестер Бронте, а они все трое — и Шарлотта, и Энн, и Эмили — старались особо не вдаваться в подробности. Однако довольно быстро я узнала, как это делается: Джиллиан появилась на свет, когда мне еще и семнадцати не было. Уильям был в восторге. Он ее обожал. Для него будто новая жизнь началась с того момента, как появилась Джилли.
— Тем не менее прошло немало лет, прежде чем родилась Роберта.
— Это потому, что с появлением Джилли все изменилось.
— Каким образом?
—Это крошечное хрупкое существо почему-то заставило Уильяма обратиться к вере, и после этого изменилась вся наша жизнь.
—Я почему-то думал, что он всегда был очень Набожен.
—О нет. До Джиллиан — не особенно. Но он вроде как решил, что недостоин быть отцом, что ему надо очистить душу, чтобы иметь право на этого ребенка.
— Как же он ее очищал?
Женщина коротко рассмеялась, однако смех ее прозвучал вовсе не весело.
— Читал Библию, исповедовался, каждый день причащался. Через год после нашей свадьбы он сделался одним из столпов церкви Святой Екатерины и преданнейшим отцом.
— А вы были еще девочкой и вам пришлось жить в компании с младенцем и святым?
— Вот именно. Только младенец не доставлял мне особых хлопот. Я была недостаточна хороша, чтобы по-настоящему ухаживать за ребенком Уильяма. Я не была святой, так что он взял почти все заботы на себя.
— Чем же вы-то занимались?
— Я вернулась к книгам.
В начале разговора женщина сидела почти неподвижно, но беспокойство подняло ее с места, заставило бродить по комнате, без особой надобности выглядывать в окно, словно любуясь далеким силуэтом Йоркского собора. Должно быть, не собор она там видит, а картины своего прошлого, предположил Линли.
60 
