86 
– После шести, – сказала она, честно и открыто глядя ему в глаза. – Тогда уж я точно буду свободна…
И, глядя, как захлопывается за ним дверь, подумала: вне всякого сомнения, великий драматург Вильям Шекспир женщин знал неплохо. «О жены, порожденье крокодилов! О женщины, вам имя – вероломство!» Написать так мог лишь недурственный знаток женской природы…
Буквально через минуту, деликатно постучав, заявилась горничная с подносом, где красовался маленький кофейник и уйма крохотных бутербродов со всевозможными вкусностями. Даша все это смолотила без моральных препонов – подобное с ней случалось впервые в жизни и вряд ли когда-нибудь повторится, так что можно себе позволить испить экзотики до донышка…
Накинула халат и вышла. В каминной одиноко сидел полковник Волхович, бледный и грустный с перепою, взирая на шеренгу пивных бутылок и никак не решаясь начать. По слабости организма, должно быть, он и не пытался начать интимные поползновения – лишь печально глянул на Дашу и изрек:
– Сколько ни жри, а похмеляться всегда будешь водою…
– Глубинное замечание, полковник, – сказала она сочувственно, откупорила бутылку и сунула ему в руку. – Ну, упали-отжались?
И пошла к двери, ухмыляясь. За спиной полковник принялся шумно сосать пиво из горлышка.
Когда минут через десять, поплескавшись в ванной, она шла назад, полковник выглядел уже бодрее, попытался изречь нечто куртуазное, но Даша молча показала ему язык, без труда увернулась от попытавшейся приземлиться на ее бедро ладони, скрылась в спальне, подхватив по дороге сумочку. В спальне давешняя горничная как раз расстилала на покрывале ее платье, сухое и не носившее ни малейших следов вчерашнего компота. Аккуратно положила поверх Дашино бельишко, пакет с колготками, вышколенно спросила:
– Какие будут пожелания? Машина готова.
Даша запустила два пальца в кармашек и, убедившись, что он пуст, сказала:
– У меня тут лежала важная бумага…
– Простите? – с кукольного личика на нее смотрели невиннейшие глупые глазищи. – Там ничего не было, честное слово… Мы бы непременно заметили, здесь ничего не пропадает…
– Не было?
– Не было, – заверила куколка.
«Бесполезно, – подумала Даша. – Значит, вот так…» Она прекрасно помнила вчерашние мизансцены: вот Роман уперся в них с Волховичем тяжелым взглядом, аккурат когда полковник совал ей в кармашек загадочную бумажку… вот он бережно поднимает обгоревшую половинку другой, прячет, ничуть не обинуясь тем, что пачкает пеплом карман дорогого пиджака…
Возможно, как раз для этого и понадобилось опрокидывать на нее жбан с компотом. Загадочная «тысяча соболей» должна была исчезнуть… Версия? А похоже…
– Телефончик, обворожительная… – с надеждой пророкотал полковник, когда она, уже одетая, шла по каминной.
– Проще простого, – сказала Даша. – Ноль один, ноль два, ноль три.
Через пять минут она покидала «Золотую падь», вольготно сидя на заднем сиденье темно-синего «форда». Дискета, как Даша успела убедиться, оставалась в тайничке. А в голове уже понемногу стала оформляться версия – первые наброски, зыбкие пока, но имевшие право на существование…
В случайности она не верила. Загадочную бумажку, больше всего похожую на денежку, купюру, ассигнацию, у нее постарались изъять вполне целеустремленно и якобы невзначай. Случайно, без причины такие вещи не происходят. Нажравшись и желая произвести впечатление, полковник нечаянно приоткрыл краешек какого-то темного секрета, и пришлось срочно импровизировать на ходу, из-за спешки не утруждая себя тонкостью разработок. А это могло означать лишь одно: таинственные «соболя» пока что не поступили в обращение, иначе ничего и не произошло бы…
Этикетку подыскать легко: очередной денежный суррогат. На необъятных просторах России их давно уже развелось превеликое множество. Чтобы не ходить далеко, достаточно вспомнить о прошлогодней инициативе южных соседей: в Тохарской республике (бывшей Тохарской автономной области, недавно без особого скандала сбежавшей из-под юрисдикции Шантарской губернии и выбившейся в субъекты Федерации) нежданно-негаданно ввели свои «тохарчики» – этакие квазиденежки, которыми платили пенсии и рассчитывались с отощавшими бюджетниками. Поскольку это все же не деньги, отоваривать их можно было исключительно в специальных магазинах. Но вид они имели вполне авантажный: водяные знаки, сетка, все прочие причиндалы, даже степной пейзаж изображен с одной стороны, а с другой – портрет статского советника Харзычахова, первого тохарца, закончившего при царе-батюшке университет и вышедшего в статские чины.
86 
