121 
Позднее и половцы начали переходить в христианство - не говоря уже об оседлых татарах. Так что на южных рубежах Руси не было ни абсолютно чужой «Орды», ни какого бы то ни было заклятого врага. Только вассальные и полувассальные области, где русские князья при нужде набирали дружины точно так же, как в исконно славянских землях.
Еще примечательное сообщение. В 1490 г. в Москву из Герата с просьбой «о любви, дружбе и союзе» прибыл посол султана Хуссейна-Мирзы, потомка Тимура. Посла звали Урус-богатырь - т. е. русскийбогатырь! Другое значение тюркского слова «урус» мне попросту неизвестно.
Впрочем, тут нет ничего удивительного, если вспомнить, что знаменитые турецкие мамлюки набирались вовсе не из крохотного горного племени черкесов, а из черкасов, т. е. казаков, а также «кипчаков» - половцев, родственных славянам.
И совсем уж ничего удивительного нет в том, что «татары» при первой же возможности поселялись оседло в самых разных государствах. Далее мы подробно поговорим о Касимовском царстве на территории Руси. Не менее известны и «татарские» племена липеков-липков, осевшие в северо-восточной Польше и несшие службу по защите границ, которую можно охарактеризовать одним словом - «казацкая». Поселились «татары» и в Венгрии. Везде они подозрительно быстро забывают кочевые привычки - поскольку и не имели таковых никогда… Для сравнения стоит напомнить, что настоящих кочевников практически нигде и никому не удавалось «посадить на землю» - ни бедуинов, ни пуштунов…
Вывод? Татары никогда и не были кочевым народом - ну, быть может, на заре своего появления, в «доисторические» времена…
Теперь посмотрим на проблему имен с другой стороны. Поближе познакомимся с русскими именами.
Уже говорилось о новгородце по имени Чёрт. Под пару ему - новгородский священник по имени… Упырь Лихой! Отмечены в истории и поп Лихач (1161), поп Угрюм (1600), поп Шумило (1608).
Имя Волчий Хвост без всякого смущения носил… один из воевод Владимира Красное Солнышко. Вот вам несколько новгородцев: Гюрги Собышкинич, Ратмир Нематович, Гнездило Савин, Юрята Пинещинич, Намест, отчего-то летописцами отчества не удостоенный. Вот семейка XVI столетия: «А руку к сему приложили монастырский детеныш Медведко Филиппов, да дети его Тимофей, да Кот, да Комар Медведковы». Вот сыновья новгородского рыбака Линя: «Сом Линёв, Ёрш Линёв, Окунь Линёв, Судак Линёв» (то-то шутником был батька Линь!).
Невероятно переплелись крестильные и мирские имена, к тому же снабженные прозвищами: «Митрополит волынский Никифор, а по прозвищу - Станило». «Преставился князь Михаил, зовомый Святополк». «Аз есмь великий князь Гавриил, нареченный Всеволод, самодержец Мстиславович». «И нарекли княжну при святом крещении Пелагия, звать же ее - Сбыслава». «Сын мой Остафий, который прозван был Михаилом». «Карпуша Ларионов, а прозвище Ивашко». «Ивашко, прозвище - Агафонко». «Казак Богдан, а имя ему - бог весть».
А еще в средневековье без малейших насмешек со стороны окружающих жили-поживали люди по имени Шуба, Суббота, Дорога.
Помните воеводу по прозвищу Тать Иван? А воеводу по прозвищу Турунтай, залетевшего в важнейшие государственные документы! Кстати, Богдан Хмельницкий в крещении вовсе и не Богдан, а - Зиновий…
Примечательно, что схожие порядки царили в Западной Европе. Во-первых, имена переводились. Рыцарь Блюм из Германии, поступив на французскую службу, стал именоваться и в документах, и в обиходе «де Флер». Оба слова, и немецкое, и французское, означают «цветок».
Во-вторых, во времена Столетней войны, когда ни английский, ни французский языки еще не «устоялись», отмечены многочисленные курьезы. Скажем, в Англии до XIV века говорили на искаженном французском, и пивовары Лондона стали составлять деловые документы своего цеха на английском только… в 1422 г. Имена в документах писались разнообразнейше, их начертание зависело от того, кто взял в руки перо - английский писарь в Англии, французский во Франции, французский писарь на службе английской армии во Франции. И потому один из английских рыцарей значится в документе той эпохи как John of Pothe, Jehan Avothe, John Abote. Прибавит это в последующие столетия неразберихи, путаницы и головной боли будущим исследователям? Еще как…
Я привел все эти примеры, чтобы защитить не особенно сложный тезис: пестрота и разнообразие тогдашних «мирских» имен и прозвищ, сплошь и рядом употреблявшихся вместо «крестильных» даже в делопроизводстве, как раз и привели к усугублению ошибок, когда скупые записи о действиях русских князей и русских ратей впоследствии принимались за свидетельства о «вторжении безбожных татар». Трудно ли истолковать запись «Ныне же поймал поганый Угрюм князя Юрия и умучил его прежестоко», как очередное воспоминание о «татарских зверствах»? Хотя в действительности подоплека была совершенно иной: некий русский по имени Угрюм убил половецкого хана Юрия, сводя какие-то счеты. А поскольку при этом Угрюм непочтительно накостылял по шее некоему иноку и забрал у него из погреба все меды, расположенный к Юрию инок, занося на пергамент последние новости, в сердцах обозвал Угрюма «поганым» - в точности как это сделали с дружинниками Андрея Боголюбского киевские летописцы, натерпевшиеся при погроме Боголюбским Киева…
121 
