Глава 9

Эти слова вырвались у нее непроизвольно. Кассандра пока не собиралась говорить что-либо Джонасу. И нельзя было реагировать так на его насмешку. Сейчас он слишком разозлен ее исчезновением на целый день. Ведь она даже не сказала ему, куда направляется.

Он отстранился. Его лицо было холодным, а глаза совершенно безжизненными. От страха по спине у Кассандры побежали мурашки.

Раньше она считала, что его жестокость идет от высокомерия. Как она ошибалась!

Она вытянула перед собой руку, но так и не отважилась к нему прикоснуться, опасаясь, что он просто взорвется.

— Джонас…

— Ты была у моего отца, — сказал он бесцветным голосом, не обращая внимания на ее протянутую в мольбе руку.

Кассандра тяжело вздохнула, поняв, как плохо она сделала.

— Да! — честно призналась она, и ее протянутая рука упала. Она вся дрожала.

— Хотя я специально попросил тебя не делать этого…

— Ты приказал мне, Джонас, — мягко поправила она. — Ты меня еще никогда ни о чем не просил.

Ее щеки слегка порозовели, поскольку она вспомнила его мольбы, когда он любил ее. Тогда он наслаждался ею, словно огонь от льда, хотя огонь плавит лед… Но только не сейчас, Джонас был очень холоден и не мог растаять, что бы она ему ни говорила. И вспоминать что-то было сейчас совершенно бесполезно.

— Ты ведь знала, я не хотел, чтобы ты ездила туда, — хмуро упрекнул ее он. Она в ответ кивнула.

— Но я не обещала не делать этого, — грустно напомнила она.

В самом деле, когда они об этом разговаривали, ей удалось сменить тему разговора. Нельзя обвинить в том, что она нарушила слово. Она не давала ему никаких обещаний. Ей необходимо было встретиться с Питером.

— Правильно! — раздраженно ответил он. — Ты не обещала. — Его рот скривился. — И теперь ты считаешь себя специалистом по истории моей семьи. Заметь, моей семьи, — пошутил он, хотя ему сейчас было явно не до шуток.

Кассандра глубоко вздохнула и сочла за лучшее ничего ему не отвечать, не обострять ситуацию.

— Я просто спросила твоего отца…

— И он тебе просто ответил, — сказал Джонас, пристально глядя на нее. — Если ты хотела узнать о моем прошлом, какого черта ты не спросила сразу у меня?!

Она подняла черные брови.

— И ты бы мне все рассказал? — скептически спросила она, стараясь оставаться спокойной и глядя на его разъяренное лицо. Она вся дрожала, ожидая, что он вот-вот взорвется. Слава Богу, он не видел, как дрожали ее колени.

— Да, я бы тебе все изложил не хуже, — кивнул он.

Она нервно вздохнула.

— Твой отец прекрасно помнит обо всем, что произошло…

— Его воспоминания отличаются от моих, — перебил ее Джонас.

— Конечно! — Она сделала попытку разрядить обстановку. — Ты был ребенком, а Клара — твоя мать.

— Мое отношение к матери не изменилось и сейчас, — насмешливо заметил он.

— Я не это имела в виду, Джонас. Я только… Давай возьмем к примеру то, что произошло сегодня, — предложила она. — По твоему мнению, я «подбрасываю» ребенка матери на целый день, а сама в это время где-то таскаюсь. А по мнению Бетони, я привезла ее к бабушке, где она целый день от души шалила, а потом ее забрал домой любимый дядя. Взгляды взрослого и ребенка на одни и те же вещи совершенно различны.

Кассандра вопросительно посмотрела на него. Как он будет защищать свою детскую точку зрения, не признавая, что не прав, обвинив Кассандру в том, что она «подбросила» Бетони. Несомненно, каким-то образом ему это удастся.

  38