Особенно,... 
65 
Или тому есть иное, менее мистическое объяснение: кто-то из отчаянных атарских мореплавателей, не шибко чтоб давно, на этой лоханке сумел пересечь Океан и добраться до вод, многослойным одеялом укрывающих спящий под водой материк. И аккурат над будущим Граматаром затонул. Так что вот он и лежит, тот смелый кругосветник, сохраняя вполне сносный вид… И опять Сварога посетило премерзкое чувство дежа вю. Ведь однажды уже он встречал корабль посреди леса – едва прибыв на Атар…
Большого удивления и переполоха в рядах сей предмет, украшающий собой граматарскую равнину, также не вызвал. И действительно, что им, людям, также добравшимся до Граматара, какая-то затонувшая рухлядь…
– Вот об этом тарки нас предупреждали? – Сварог закурил, держа сигарету по-солдатски, в кулаке.
– Думаю, да, – неуверенно сказала Чуба-Ху. – Нехорошее место. Погодите, – она закрыла глаза, подняла лицо к небу и дождю, наклонила голову набок, глубоко вздохнула. – Им не нужны люди.
– Кому – им? – быстро спросил Рошаль, продолжая нервно стряхивать воду с лица.
– Я не знаю, кто они. Они рядом… но не здесь.
– Это как тебя понимать? – Сигарета Сварога быстро размокла под дождем, пришлось выбросить.
– Сама не знаю… Но чувствую, что они не смогут к нам прикоснуться. И мы не сможем соприкоснуться с ними.
– Аг-га… Другой мир, стало быть?
– Не знаю… Похоже…
– Обойдем и взглянем, – решил командир. – Не наши миры в последнее время меня жуть как занимают… Раньше, правда, тоже увлекался…
Они обошли… Пробоина над самым килем, аккуратное круглое входное отверстие, словно от бивня гигантского нарвала… угадывающееся по остаткам букв название «Кроскотеро», носовая фигура в виде женщины со сложенными крыльями, но без головы… Впрочем, голову-то явно снесло прямым попаданием. Предположительно ядра.
И взглянули… Взглянуть было на что. Противоположный борт почти полностью сгнил – отчего-то ему меньше повезло, нежели прочим частям корабля, – и взорам всех любопытных гуляк по Граматару открылись подпалубные тайны галеона.
Галеон, оказывается, под завязку был забит золотом.
– От это да! – шепотом воскликнул Пэвер. – Да тут добра во сто годовых доходов Гаэдаро! А, Олес?
– Да чтоб я эту лодчонку раньше нашел… – потрясенно отозвался Олес.
– А помните бумагу, которую мы выловили из воды? – Рошаль сунул голову внутрь корабля, под защиту более-менее сохранившихся палубных досок. – В ней говорилось о каком-то Золотом Караване. Правда, там же утверждалось, что караван лежит в море, на огромной глубине. Но, может быть, одно судно отнесло течением… или…
– Да какая разница, мастер Рошаль! – перебил Олес. Он опустился на колени возле галеона и переводил восхищенный взгляд с золотой чаши, с горкой наполненной опалами и изумрудами, на тяжелый двуручный меч, отделанный серебром, золотом и каменьями, с груды золотых слитков на сундук, у которого была отколота доска – это позволяло увидеть, что тот набит золотыми монетами. – Ведь когда-то золото снова будет в цене и на Граматаре! Да и сейчас люди не смогут устоять!
– Организуешь отдельную экспедицию, – отрезал Сварог. – Слушай сюда, боевая дружина! Карманы не набивать, вообще не дотрагиваться. Сдается мне…
Со звяком петель, со скрипом и стуком крышка одного из сундуков откинулась. Закачалась и отвалилась. А потом в воздух поднялась горсть монет, повисела – и со звоном посыпалась обратно в сундук, будто кто-то разжал невидимые ладони. Вспыхнуло несколько факелов, укрепленных в петлях на стенах трюма, и все это богатство – не иначе, как перенесенное из арабских сказок про аладдинов, лампы и пещеры разбойников, – заиграло отсветами и бликами. Взмыла вверх чаша с камнями, наклонилась; посыпались опалы и изумруды и, словно ударяясь о подставленную ладонь, разлетались в разные стороны. Задвигались слитки и золотые, украшенные резьбой и инкрустацией блюда, разворачивались тряпичные свертки, являя фигурки божков, подлетали, крутясь, отдельные монеты, словно кто-то их подбрасывал на «орел» или «решка», ордена, все в лучах и алмазах и размером с чайные блюдца, выстраивались положенным порядком, украшая чью-то невидимую грудь…
Дошла очередь и до двуручного меча. Он взлетел, перевернулся клинком вниз, клинком вверх, рубанул воздух, взял «на караул», перепрыгнул из одной невидимой руки в другую.
– Ну что, твое высочество, – сказал Пэвер, который всем своим видом демонстрировал, что золотой запас занимает его не более, чем простенькая загадка природы, видали, мол, и похитрее, – не пропало желание набивать карманы этим золотишком?
65 
