Особенно,... 
100 
Прошло не менее двух часов, прежде чем явился Барея. Взял у оставшегося в коридоре капрала два обшарпанных казенных стула, протянул один Данилу и жестом велел стражу запереть дверь. Не спеша достал сигареты, поинтересовался:
– У вас есть претензии?
– Не могу пока сформулировать, – пожал плечами Данил.
– А вопросы?
– Интересно, у вас каков был стаж в пэ-эз-пз-эр? <PZPR. – Польская объединенная рабочая партия.> – без особой задиристости поинтересовался Данил.
– Честно говоря, был немалый. Не меньший, должно быть, чем у вас в ка-пэ-эс-эс… Что поделать, такие были времена…
– Стонали под игом Москвы, а?
– А вы не назвали бы это игом?
– Трудно так сразу сформулировать… – сказал Данил. – Вы ж и по специфике работы, и по возрасту должны помнить историю. Уже в сорок пятом сюда, в Польшу, вернулась масса довоенных офицеров, и армейских, и разведчиков. И никто их не бросал за колючку, наоборот, служили на высоких постах, и когда против них в пятьдесят третьем попыталась вяло сыграть в раскрытие суперзаговора тогдашняя «десятка» <Десятое управление польского МВД в начале пятидесятых занималось политическим сыском, после 1956 г. расформировано, двое из руководства бежали в Западный Берлин.>, ее довольно быстро взяли к ногтю саму…
Интересно, почему они служили Сталину, как вы думаете? Аристократия с кости и крови, довоенные генералы и довоенные разведчики…
– А вы как думаете?
– Ну, это простая шарада, – сказал Данил. – Не за кусок колбасы и жестяные звездочки, конечно. За перспективу. А перспектива была заманчива – как-никак и у ваших жолнежей был нешуточный шанс пройти с засученными рукавами и автоматами наперевес по Мюнхену и Парижу…
– Возможно, – согласился Барея. – Однако же ваша могучая империя, простите, обернулась откровенным пшиком, что, в свою очередь, не может не питать глубокие разочарования. Рухнувшие заманчивые перспективы еще хуже отсутствия таковых. Того, кто обманывает надежды, всегда ненавидят особенно яростно.
Вот и дуют… иные ветры. Как пели уланы в двадцатом. Знаете? «В руку пика, сабля – в ладонь. Бо-ль-ше-ви-ка – гонь, гонь, гонь!» Вас это не коробит?
– Помилуйте, – пожал плечами Данил. – Все ж-таки – «большевика», а не «москаля». Переживу… Вы хотите сказать, что в этой бравой песенке и таится ключ к происходящему?
– Простите?
– Ну, как я понимаю, кому-то срочно понадобился москальский шпион…
– Почему сразу – шпион? Быть может, речь идет о наркотиках или незаконной коммерции?
– Незаконной коммерцией я не занимаюсь, – сказал Данил. – А в том пакете были уж никак не наркотики, бумаги какие-то…
– Не ваши?
– Откуда? Первый раз вижу. Вы не просветите ли, что там такое было? Барея усмехнулся:
– Ничего веселого, материалы об одном из военных аэродромов, на котором в скором времени будет базироваться и авиация НАТО. Не правда ли, пан Черский, невеселые бумаги?
– Возможно, – сказал Данил. – Пора требовать адвоката, а? Мы с вами в Европе…
– Ах, пан Черский, что вы такое говорите? – вовсе уж широко усмехнулся Барея. – Ну когда это мы с вами, москали с ляхами, были Европой? Между нами говоря, были и останемся откровенной Азией, что бы там ни кричали романтические интеллигенты… – и он принялся мечтательно разглядывать свой кулак.
– Помилуйте… – разочарованно протянул Данил. – Вы мне сразу показались твердым профессионалом, к чему столь многозначительно покачивать кулаком?
Когда это в разведке били морды? В Африке разве что…
– Да что вам такое в голову пришло? – изумился Барея. – Кто здесь кулаками покачивает? Сидят взрослые люди, беседуют… Адвоката, говорите… А как насчет консула? Будете требовать?
– Если возникнет такая необходимость, – кивнул Данил.
– Вы, стало быть, гражданин России?
– Ага. А вы не знали?
– Но, видите ли, пан Черский… Вы сюда приехали не по российскому паспорту, а по документу гражданина Польской Республики, постоянно проживающего за пределами таковой. Это уже несколько иная юриспруденция.
– И все же – двойное гражданство… Подпадающее под действие иных соглашений. В любом случае адвокат мне положен. Мало того, мне не предъявляли ни ордеров, ни обвинений, лишили свободы неведомо на каком основании…
– Вас же не бьют, не обижают. Колбасой даже покормили, как мне говорили.
– Эту бы колбасу…
– Постарайтесь встать на мою точку зрения, пан Черский. В вашем номере обнаружены секретные материалы нашего министерства обороны, позволяющие сделать вывод о несомненно имевшей место шпионской деятельности…
100 
