Особенно,... 
66 
Северянам, похоже, повезло, что Кэлхун умер в 1850 г. – не кто иной, как Дж. Кеннеди, в данном вопросе безусловно компетентный, полагал, что раскол на Север и Юг мог произойти уже в 1850 г. – однако помешала как смерть Кэлхуна, так и усилия его противника, сторонника «единой нации» Уэбстера, ярого противника рабовладения.
Немаловажный нюанс: мистер Уэбстер выступал против рабства не по велению души, как, например, Бичер-Стоу и ее многочисленные единомышленники, а по причинам чисто шкурного порядка – в свободное от парламентской деятельности время он занимался крупными земельными спекуляциями и, таким образом, числился среди тех, кто видел в сокрушении Юга свой коммерческий интерес…(58).
Семена, брошенные покойным Кэлхуном, дали всходы: на Юге все громче говорили, что суверенные штаты, собственно, вправе в любой момент выйти из Союза без всякого на то соизволения «парней из Вашингтона». Размежевание зашло настолько далеко, что, по свидетельству побывавшего незадолго до войны на Юге корреспондента английской «Таймс», там всерьез рассуждали о возможном установлении на Юге… монархии. «Если бы мы могли получить в короли себе какого-нибудь из английских принцев, мы были бы довольны».
Этот же журналист написал слова, оказавшиеся очень быстро пророческими: «Ненависть итальянца к австрийцу, грека к турку, турка к русскому – не слишком холодное чувство. Но все эти ненависти – просто равнодушие, нейтральность сравнительно с враждою южно-каролинских джентльменов к северной сволочи. Войны роялистов с пуританами при Карле I, вандейцев с республиканцами были деликатными шутками по правилам утонченнейшего рыцарства сравнительно с тем, как будет воевать Юг с Севером, если дела их будут соответствовать словам» (56).
Повторяю, подобная ненависть не возникает в одночасье, а копится долгими годами…
А «дела», кстати, воспоследовали еще задолго до войны…
В 1832 г. Конгресс США, учено выражаясь, повысил протекционистские тарифы – а проще объясняя, опять поднял полагавшиеся государственной казне накрутки на ввозимые иностранные товары. Поскольку больше всего от этих накруток, как уже говорилось, страдал Юг, штат Южная Каролина (родина Кэлхуна) объявил, что считает новый закон о тарифах противоречащим Конституции США и интересам штатов – а потому отменяет его на своей территории и запрещает представителям федерального правительства на территории штата эти тарифы взимать. Одновременно Южная Каролина заявила: в случае применения против нее силы штат выйдет из Союза.
Президент Джексон взвился, словно уколотый шилом в известное место. Срочно направил в Южную Каролину послание, где сообщал, что считает выход штата из состава США изменой и прозрачно намекал, что он-де не сможет «избежать исполнения своего долга». Что он имел в виду, гадать не приходилось: тут же президент внес на рассмотрение Конгресса закон о возможном применении федеральных войск против мятежных штатов.
Южане были люди крепкие и угроз не испугались. Тут же последовал ответ: «Штат на применение силы ответит силой и, уповая на Божье благословение, сохранит свободу любой ценой».
Конгресс США закон о «применении силы» тут же одобрил – но двинуть войска все же не решились, чувствуя, что легкой прогулки не получится и южане будут драться всерьез. Повышенные тарифы потихонечку отменили, а Южная Каролина напоследок еще раз щелкнула федеральный центр по носу: она согласилась аннулировать свой закон о непринятии тарифов – зато отменила на своей территории «Закон о применении силы». И Вашингтон ничего не смог с этим поделать…
Как-то нечаянно создался интереснейший прецедент: успешное сопротивление штата федеральным законам. Многие себе сделали зарубку на память…
В 1837 г. с Севера пришел очередной финансовый кризис. Банк Филадельфии, где хранились государственные вклады, заигрался – не платил государству процентов по вкладам, хотя обязан был, да вдобавок распоряжался этими вкладами, как заблагорассудится. С помощью хитроумных махинаций, на которые банкиры были большие мастера, в долговой кабале оказалось множество и южных плантаторов, и северных фермеров. Те и другие подняли страшный шум, требуя справедливости. В конце концов тогдашний президент Джексон списал долги и северянам, и южанам, а государственные денежки изъял из Филадельфийского банка и поместил в более надежные. В результате всех этих пертурбаций банкротами оказалось немало северных биржевых спекулянтов – о горькой участи которых никто особенно и не сожалел…
66 
