Что же это был за человек? — гадал Линли. Имелся, пожалуй, единственный разумный ответ: преступник явно не боялся, что его могут засечь, потому что в его появлении с ребенком, видимо, не было ничего подозрительного.
Пираньи, думала Ив Боуэн. Сначала она думала о них как о шакалах, но шакалы питаются падалью, тогда как пираньи охотятся за живой — и предпочтительнее кровоточащей — плотью. В течение всего дня репортеры собирались перед офисом ассоциации ее избирателей, перед Министерством внутренних дел и парламентом. Сопровождали журналистов их неизменные попутчики — папарацци и фотографы из газет.
Ив казалось, что прошлая ночь была адом. Но каждый раз, когда открывалась передняя дверь офиса ассоциации и слышался гул голосов и сверкали вспышки фотокамер, она осознавала, что часы между звонком Денниса Лаксфорда и окончательным осознанием, что она ничем не может помешать ему опубликовать статью, были всего лишь чистилищем.
Она сделала что могла, нажала на все рычаги, час за часом связываясь по телефону с судьями и адвокатами и прибегая ко всем дружеским связям, которые ей удалось завязать в политике. Все звонки касались одного: запретить опубликование в «Осведомителе» статьи, которая, по заявлению Лаксфорда, могла спасти его сына. Результат все время был один и тот же: вердикт, что подобный запрет невозможен.
Содержит ли данный материал, спрашивали ее, клевету? Нет? Он пишет правду? Тогда, моя дорогая, боюсь, тут не о чем говорить. Да, я действительно понимаю, что некоторые подробности из нашего прошлого могут оказаться неудобными для нашего настоящего и будущего, но если эти подробности — правда… Что ж, тут можно только сохранять присутствие духа, высоко держать голову и показывать всем своим поведением, чего ты действительно стоишь, не так ли?
А если мисс Боуэн — не просто член парламента, но, в отличие от Синклера Ларнси, еще и заместитель министра — считает, что данная статья поставит премьер-министра в неловкое положение… что ж, разумеется, мисс Боуэн знает, как она должна поступить.
Разумеется, она знала. Она должна была броситься на меч. Но она не намеревалась рухнуть на землю, не предприняв отчаянной схватки.
Этим утром она встретилась с министром внутренних дел. Сэр Ричард Хептон принял ее в своем офисе и выразил соболезнование в связи с гибелью Шарлотты, но, несмотря на все аргументы Ив и проявленную ею настойчивость, результатом беседы стал совет самой подать в отставку с поста заместителя министра.
На ее возражение, что она не собирается становиться жалким социальным работником, министр ответил с отеческим видом, склонив набок голову:
— Я и не думал это предлагать, Ив. Кроме того, вы остаетесь в парламенте. За вами сохраняется ваше место в палате общин. Уход с поста заместителя министра не означает потерю всего.
Да, не всего. Но почти всего, подумала Ив.
Она написала требуемое письмо. Ей хотелось думать, что премьер-министр откажется принять ее отставку, но она знала, что надеяться на это не стоит.
Из министерства Ив направилась в находящийся совсем рядом парламент. Она уже была у себя, когда прибыл ее помощник. По тому, как быстро он отвел взгляд, Ив поняла, что Джоэл Вудуорд слышал краткий обзор утренней прессы. Естественно. Он был в утренних новостях, а Джоэл всегда смотрит новости, поедая свою кашу.
Быстро стало ясно, что и все остальные в здании на Парламент-сквер знают о статье Лаксфорда. Никто к Ив не обращался, люди быстро кивали и так же быстро отводили глаза, а сотрудники ее офиса разговаривали приглушенными голосами, как в присутствии покойника.
Журналисты начали звонить сразу же, как только включили телефонную связь. Ответ «без комментариев» их не удовлетворял. Они хотели знать, будет ли член парламента от Мэрилебона опровергать заявление «Осведомителя».
— «Без комментариев» быть не может, — аккуратно передал ей замечание одного из репортеров Джоэл. — Это или правда, или ложь, и если мисс Боуэн не собирается подавать в суд за клевету, тогда мы знаем, откуда дует ветер.
Джоэл хотел, чтобы она опровергла заявление газеты. Он не мог поверить, что его тори-идол совершил поступок, не совсем совпадающий с официальной позицией партии.
Отец Джоэла объявился уже ближе к середине дня. И то она услышала о нем от Нуалы, которая позвонила ей из офиса ассоциации избирателей и сообщила, что полковник Вудуорд собирает заседание исполнительного комитета. Нуала пересказала повестку дня и назвала время заседания, потом, понизив голос, участливо спросила: