19 
– Ой, – притворился глухим Илай, – а это не тот ли сиротинушка из Вилок, которого Сурок у тетки на мешок картошки выменял? Мне папа рассказывал, что его вся веска за ограду провожать вышла: хотела убедиться, что не вернется!
Жар так благодушно ухмыльнулся, словно Илай его похвалил:
– Пусть он тебе лучше расскажет, как в войну гнилой пшеницей торговал. Глядишь, таким же удальцом вырастешь.
В следующий миг началась драка. Жара почти сразу сбили с ног, навалились сверху и стали молотить кулаками. Перепадало и своим, но это только добавляло азарта.
Рыска метнулась прочь, по привычке – к веске, потом, опомнившись, к хутору. Но, не пробежав и десяти шагов, снова остановилась. Полщепки[7] оцепенело таращилась на дерущихся, а затем с тонким, почти крысиным визгом вскочила Илаю на спину. Земляника, которую девочка так и держала в горсти, кашей размазалась по лицу драчуна, залепив ему глаза.
– А-а-а! – взвыл тот, не сразу сообразив, что за красная теплая жижа течет у него по щекам. – И-и-и! – Это уже Жар пнул его в колено.
Илай упал – вместе с Рыской, так и не разжавшей рук. Один из братьев попытался ее оторвать, но девочка с неожиданной для себя самой яростью мотнула головой и цапнула его за руку, коротко и глубоко, до крови. Тот взвыл, отскочил и запрыгал на месте, зажимая ранку ладонью. Жар без труда сбросил последнего драчуна, самого младшего и хлипкого из троицы. Вскочил, замахнулся, но ударить не успел.
– А я все маме расскажу! – взвыл тот и кинулся наутек.
– Голове еще пожалуйся, мокроштанник! – презрительно выкрикнул Жар, не догадываясь, что попал в больное место. Беглец зарычал от обиды, но даже не обернулся.
Паника во вражьих рядах оказалась заразительной: укушенный рванул следом, а за ним и Илай, наконец сумевший отцепиться от Рыски.
– Чокнутая! – блажил он на бегу. – Крыса бешеная!
«Чтоб ты споткнулся!» – с ненавистью пожелала девочка, и ее обидчик в тот же миг неуклюже взмахнул руками и покатился по траве. Рыска оторопела, весь задор с нее как веником смахнуло. Илай, правда, тут же вскочил и наддал ходу, заметно прихрамывая, а Жар торжествующе заорал:
– Пошли вон из нашего леса, клопы весковые!
– Погодите, гуси, мы скоро вернемся и вам покажем! – пообещали уже от подножия холма.
– Давайте-давайте, а то мы на ваши спины еще не насмотрелись!
Ответ Рыска не разобрала, но отголоски донеслись не шибко дружелюбные. Жар повернулся к ней – с подбитым глазом и распухшей губой, но гордый донельзя.
– Как мы их, а?!
Девочка неуверенно кивнула. Во рту было солоно и гадостно. Вот странно, а своя кровь как будто даже вкусная, когда царапину зализываешь…
– Пошли назад. – Мальчик одернул рубашку, с удовольствием убедившись, что она цела. Шкура-то сама заживет, а дырку штопать надо. – Эй, ты чего такая скучная?
Рыска вымученно улыбнулась. Жару, может, и привычно задираться с людьми и расшибать чужие носы, для нее же это стало прыжком в омут, из которого чудом удалось выплыть.
На обед они немного опоздали, но, как язвительно заметила женка, сами себя наказали: супа в горшке уже не осталось. Зато и без затрещин обошлось. Сердобольная Фесся сунула детям по куску хлеба с салом и отправила вдогонку ушедшим на луга батракам, помогать ворошить сено. Это было куда веселее, чем мыть посуду, к тому же мужчины не относились к их подмоге всерьез, необидно обзываясь «мелочью» и оттесняя в сторону. Детям оставалось так, сзади подгребать.
– Что, подрался? – ухмыльнулся чернобородый батрак, владелец самой большой ложки, заметив свежие синяки у Жара на руках и лице.
– Было дело, – нехотя, подражая солидному говору мужчины, признался мальчишка.
– За девку?
Жар насупился и немного отстранился от Рыски. Та тоже фыркнула и отвернулась.
– Уважаю, – неожиданно серьезно сказал батрак. – Вот теперь вижу – взрослый!
* * *
С темнотой Рыске в голову пришла ужасная мысль: а вдруг крысы запомнили ее у Бывшего и решили с ней тоже расправиться? Та первая обнаружила, где девочка живет, и побежала за остальными?!
За день – да после бессонной ночи! – Рыска умаялась так, что пару раз чуть не заснула за ужином, прямо с ложкой во рту. Но когда настало время идти наверх, девочку словно колодезной водой окатило.
– Я лучше тут, на полу у порога, лягу! – со слезами упрашивала она служанку.
19 
