Последние отзывы

  17  

– Петр Кузьмич! – Леха умоляюще сложил руки на груди. – Пощадите! Где мне найти такую сумму за полмесяца!?

– А это уже твои проблемы, мил человек. Твои. Я не заставлял тебя брать в долг. К тому же, насколько мне известно, денежки у тебя водились. И ты был вполне в состоянии рассчитаться со мной.

– Ну, понимаете…

– Понимаю, понимаю, – перебил Саврасыч вора. – Как не понять. У тебя были более важные расходы, нежели долговые обязательства. Цветочки даме сердца, разные там цирлих-манирлих, столик в кабаке… Понимаю. Но – нехорошо. Я к тебе с дорогой душой, а ты меня не уважаешь.

– Да что вы, Петр Кузьмич! Как я могу!..

– Выходит, можешь. Ладно, побеседовали, перекусили, чем Бог послал, – и баста. Приходи через полмесяца. С деньгами. Понял? С деньгами, соколик. А если нет… – Саврасыч сделал многозначительную паузу; затем продолжил – с нажимом: – Если не отдашь долг с процентами в срок, то тогда будешь разговаривать с ним. – Барыга кивком головы указал на хищно сощурившегося Юзека. – Бывай здоров.

Леха молча встал. Он понимал, что никакие увещевания не помогут. Если он не добудет нужную сумму, через две недели ему конец. В лучшем случае (в лучшем!? бр-р!..) его сделают слугой, практически рабом, обязанным исполнять любые прихоти хозяина, а в худшем… В худшем зарежут как свинью.

– Ты куда? – обеспокоено спросил Тузик, когда Саюшкин подозвал официанта, чтобы расплатиться. – Что-то случилось?

Леха промолчал. Но Тузик не отставал:

– Саврасыч достал? Вот сука… – Он с участием глядел на бледного приятеля. – Пора этого жлоба в расход пустить… вместе с двумя его уродами. Они многим сала за шкуру залили.

Деловые давно на них зубы точат. Оборзел наш Савраска вконец.

– Пока… – Слабо махнув рукой, хмурый Саюшкин направился к выходу.

Он знал, что сочувственные слова Тузика всего лишь базар-вокзал, благие пожелания.

Пусть и из лучших побуждений. Достать Саврасыча слабо не только обиженным на него ворам, но и людям покруче. Барыга был нужен очень многим. За ним стояли большие деньги. А значит… Значит нужно срочно толкать героин. Срочно! Затем рассчитаться с этим кровососом и смываться куда подальше.

Леха выскочил на улицу, не попрощавшись с Шуликой. Мало того, он даже не заметил швейцара. Судьба сделала очередной зигзаг, который мог запросто превратиться в петлю на шее Саюшкина. И нужно было здорово поторопиться, чтобы она не затянулась.

Глава 5

Уличные художники обычно занимали свои места в хорошую погоду. День выдался светлым и теплым, потому Артем, побывав на оперативке, решил пойти на центральную площадь, являющуюся исторической достопримечательностью города.

Вымощенная брусчаткой площадь до недавних пор носила партийную кличку вождя октябрьской революции, а два года назад была переименована в соответствии с духом времени, то есть вернула утраченное в семнадцатом году имя, и стала называться Троицкой. Вокруг нее располагались два музея и разнообразные архитектурные достопримечательности – особняк какого-то графа, купеческие хоромы с лепниной на фасаде и собор. В советские времена на площади обычно снимали фильмы о дореволюционных событиях, а теперь сюда привозили туристов, нередко и зарубежных, чтобы показать им практически нетронутый кусочек царской России.

Удивительно, но железный пролетарский кулак разрушил лишь одну из городских церквей, да и та, в общем, была захудалой, если судить по старым фотографиям из исторического музея. А большой православный собор, главенствующий над площадью, остался нетронутым. Наверное, первые городские большевики в детстве были весьма прилежными учениками местной церковно-приходской школы и прилежно изучали Библию.

Сегодня художников было немного, около десятка. Майор несколько поскучнел – он рассчитывал на более широкий круг общения – но затем приободрился: может так оно и лучше. Артем знал, что уличный "вернисаж", который в народе прозвали Развал, набирал полные обороты лишь в выходные и праздничные дни, когда к туристам присоединялись и местные жители. Тогда к труженикам кисти даже подойти было трудно, так много находилось желающих приобщиться к высокому искусству. Большей частью художники продавали произведения, выполненные ими ранее, но некоторые, из малоизвестных, в основном портретисты, работали прямо на площади, создавая свои "шедевры" с поразительной быстротой.

Однажды Артем, будучи свежеиспеченным капитаном, на радостях решил запечатлеть свой облик для потомков. Притом, не в карандаше, а масле. Когда он получил свой заказ, то долго не мог опомниться от изумления – человек на портрете оказался похожим на кого угодно, но только не на него. Написанный масляными красками мужественный красавец был вылитый американский актер Сильвестр Сталлоне.

  17