Особенно,... 
86 
Не отличавшийся особой сердобольностью, Леха все еще пребывал в состоянии эйфории от удачной сделки, а потому сразу полез в карман за деньгами. Эти несчастные голодные дети вызвали у него приступ умиления, и вор на какое-то время забыл об осторожности, уже вошедшей в привычку.
Все дальнейшее произошло так быстро, что он не успел опомниться, как очутился распростертым на земле. Пока Саюшкин искал червонец, пытался на ощупь определить достоинство купюры, – показывать все деньги беспризорным огольцам не хотелось – один из пацанов зашел ему за спину и присел на корточки, а второй резким и сильным движением толкнул его в грудь. Беспомощно взмахнув руками, Леха шлепнулся на мостовую словно куль.
Подняться ему не дали. Один из пацанов приставил к горлу Саюшкина остро отточенное лезвие складного ножа, а второй вынул пистолет и, нехорошо ухмыляясь, нацелил его прямо в лоб вора.
– Лежи тихо, – с угрозой сказала девчушка. – Иначе тебе хана.
Теперь она уже не выглядела робкой и беспомощной. Встретившись с нею глазами, Леха невольно содрогнулся – столько в них было совсем не детской беспощадной жестокости.
Долго прохлаждаться на земле ему не дали. Спустя некоторое время к ним подъехала "мазда" с затемненными стеклами, дюжие молодцы залепили ему клейкой лентой рот, связали руки и, запихнув в багажник, повезли Леху в неизвестном направлении.
Глава 23
Врач-реаниматор встретил Артема как доброго приятеля.
– А у меня есть, чем вас обрадовать, – заявил он, крепко пожимая руку майора. – Состояние больной стабилизировалось, и уже можно в какой-то мере гарантировать, что летальный исход ей не грозит.
– С нею можно побеседовать?
– Не вижу препятствий. Между прочим, она уже спрашивала о вас. Как только очнулась, так сразу и начала требовать майора Чистякова.
Врач с хитрецой ухмыльнулся.
– Да, – ответил ему Артем, стараясь не обращать внимания на некий подтекст, прозвучавший в словах врача, – нам действительно есть, о чем поговорить.
– Вы так и не нашли тех, кто над нею поизмывался?
– Увы… – хмуро буркнул майор. – Но я их все равно достану.
– Пиа дэзидэриа.
– Не понял…
– В переводе – благие пожелания. Это латынь. Сейчас столько всякого дерьма расплодилось, что никакой милиции не хватит, чтобы с ним разобраться.
– С Гольцовой не тот случай, – раздраженно отрубил Артем. – Во всем мире сотрудники правоохранительных органов очень не любят, когда покушаются на жизнь их товарищей.
Мы не исключение.
– Корпоративная солидарность?
– Называйте как угодно. Но те, кто издевались над капитаном Гольцовой, от расплаты не уйдут. Уж я постараюсь.
– А вы упрямый…
– Таким уродился, – ответил майор и поторопился повернуть разговор в иное русло: – Она по-прежнему в реанимации?
– Хочу подержать ее там еще два-три дня. На всякий пожарный случай.
– Тогда я, пожалуй, пойду к ней. Время…
– Наденьте халат и марлевую маску. Так принято.
– Слушаюсь, – дружелюбно улыбнулся Артем, которому вовсе не хотелось портить отношений с этим добродушным здоровяком. – Сколько вы отмерите мне времени на разговор?
– Думаю, минут пять, не более. Она еще очень слаба. Ежели что, я буду поблизости.
Постарайтесь не подвергать ее излишним эмоциям. Плохие новости придержите до выздоровления.
Гольцова показалась ему подростком. Она очень похудела, и теперь ее глаза были не просто большими, а огромными. Острая жалость вонзила в сердце майора острый шип, но он постарался не выдать своего волнения.
– Вы… – Гольцова не сказала, а выдохнула это слово; ее чистые прозрачные глаза увлажнились, и в них мелькнула тень.
– Здравствуйте. Вот… пришел… – Несколько смущенный Артем поставил на тумбочку возле кровати пакет с соками и виноградом. – Тут наши ребята гостинец передали.
Желают скорейшего выздоровления.
– Спасибо… – Ему показалось, что бледные щеки девушки порозовели. – Простите, мне нужно было сразу доложить…
– Марина Викторовна, ради Бога, не волнуйтесь. Думаю, сейчас это не главное.
– Нет, я должна! – Она болезненно покривилась. – Должна все рассказать.
– Я вас слушаю. Только не торопитесь и говорите саму суть. Вы еще слишком слабы. А мне очень хочется, чтобы вы как можно скорее выздоровели и вернулись в отдел.
– Я постараюсь.
Ее взгляд почему-то смутил майора и он, отвернувшись, прокашлялся.
86 
