81 
— Маргарет говорила, что мужчинам нравится, когда к нему прикасаются, целуют и даже… сосут.
Ее слова чуть не свели Ренальда с ума.
— А на ощупь он такой же горячий?
И прежде чем Ренальд успел среагировать, Клэр взяла его бунтующую плоть в руку и слегка сжала…
Тело его конвульсивно содрогнулось, и семя вырвалось наружу. Ренальд испытал мгновения долгожданного блаженства, которое сменилось досадой и злостью.
На себя — за собственную слабость.
На Клэр — за чрезмерную импульсивность. За своеволие и непослушание!
Ренальд сел на краю кровати и обхватил голову руками. Через несколько минут он обернулся и увидел, что Клэр сидит, скрестив ноги, среди розовых лепестков и смотрит на простыню так, словно перед ней разлили бочонок с элем, что, в сущности, было недалеко от истины.
— Прости, — сказала она. — Тебе было больно?
— Мне было хорошо, но я пытался сохранить это для тебя. — Его порадовало то, что Клэр совсем не напугана.
Он поднялся, чтобы принести чистое влажное полотенце. Она покачала головой, однако ее лицо выражало беспокойство:
— И это все? Мы теперь не сможем?..
— Посмотри на меня, и вопрос отпадет сам собой.
— Я рада, — смущенно вымолвила она. — Я хочу стать твоей женой сегодня ночью.
— Станешь, Клэр, — рассмеялся Ренальд, восхищаясь ее нетерпением. — Не бойся.
— Не боюсь, — ответила она и улыбнулась так, что у Ренальда сердце защемило от нежности. — Как странно, что раньше я тебя боялась. И его. — Она кивнула на фаллос.
Ренальд никогда не знал, что у него такое чувствительное сердце, и понял это только сейчас, когда оно стало чутко отзываться на каждое ее слово, каждый жест.
— Ты быстро научилась с ним управляться…
По привычке Ренальд вынул меч из ножен и положил его рядом с кроватью. Клэр внимательно следила за его действиями.
— Это священный клинок. Он благословит нас, — сказала она.
— Прости, лучше я уберу его с глаз долой.
Памятуя о недоразумении, происшедшем за столом, Ренальд внимательно осмотрел меч. Сталь была безупречно чиста. Итак, с этого дня жизнь его во многом изменится. Теперь у него есть жена, которую он любит и которую обманывает, потому что скоро, очень скоро у нее появится причина люто возненавидеть его.
Она попалась в сети, которые он искусно расставил. И теперь Ренальд играл с ней, привязывая к себе все прочнее, потому что хотел ее. Он привык бороться и добиваться желаемого. Но в чем разница между любовью и физической тягой? Ренальд не знал этого, но чувствовал, что разница существует. А это все меняло.
Может быть, если он действительно ее полюбит, то найдет в себе силы, чтобы отпустить.
Однако теперь оставалось только ждать и молиться. Ренальд принялся расправлять сбившуюся простынь, чтобы Клэр было удобнее, и вдруг заметил, что она все еще хмурится.
— Клэр, я не могу убрать меч еще дальше. Что, если ночью кто-нибудь нападет на нас?
— Кто и зачем станет на нас нападать? — спросила она рассеянно. — Говорят, твой меч рассекает металл. Даже кольчугу.
Что-то в ее тоне внезапно заставило Ренальда похолодеть от страха. Ради всего святого, только не сейчас! Он опустился на колени и потянулся к Клэр.
— Давай не будем сейчас говорить о мечах, радость моя.
— А другие мечи могут разрубить металл?
— Клэр, у нас есть другие темы…
— Так могут или нет? — Она увернулась от его руки.
— Нет, — тяжело вздохнул он. — Большинство мечей не могут.
— Но существуют ведь еще такие же мечи, как твой?
— Конечно! — Он снова попытался приблизиться к ней.
— Тогда почему все гости так поразились, когда увидели его?
— Потому что в его рукоятку вставлен камень из Иерусалима. — Ренальд заставил себя взглянуть прямо в ее испуганные, вопрошающие глаза.
— Их гораздо более потрясло то, что он может разрубить металл. Сколько таких мечей в Англии?
Ренальда приперли к стенке. Он почувствовал на сердце тяжесть, ибо не мог солгать ей.
— Насколько мне известно, в Англии нет второго такого меча.
При этих словах Клэр инстинктивно отпрянула.
— Моего отца убили, несмотря на то что он был в кольчуге. Проткнув ее, меч вонзился ему в сердце. Я видела, что звенья кольчуги порваны в том месте, куда пришелся удар. — Она постепенно отползла к противоположному краю постели. — Моего отца убили этим мечом? — И через мгновение она прошептала: — Это сделал ты?! Нет, не может быть!
81 
