95 
— Нет, леди! — испуганно вытаращилась на нее Дора. — Я смотрела, как выступают акробаты. Здорово это у них получается!
Клэр в отчаянии бросила взгляд на Ренальда. Нет, он враг, нельзя ждать от него поддержки.
— Значит, сидя рядом, вы ни о чем не говорили? Ульрих так ничего и не сказал?
— Он сказал, чтобы я заткнулась, — почесав живот, нехотя призналась Дора.
— Заткнулась? — В полном недоумении Клэр снова посмотрела на Ренальда.
Нет, убийца не может так заразительно улыбаться! Просто не должен!
— Он сказал не со зла, леди. Я спросила у него, видел ли он когда-нибудь такое. А он не хотел, чтобы я мешала ему смотреть.
— Выходит, он вообще ни с кем не разговаривал? — расстроившись, спросила Клэр, вспомнив, что Ульрих отличался замкнутым нравом.
― Может быть, он говорил с Зигфридом? — предположила Дора.
— С Зигфридом?
— Он сидел с другой стороны от Ульриха.
— Это тот, который работает на конюшне? — припомнила Клэр.
— Да, леди.
— Спасибо, Дора. Можешь возвращаться в красильню, — благодарно улыбнулась ей Клэр.
— Подожди минуту, Дора, — удержал ее Ренальд. — Ты случайно не заметила кого-нибудь еще, с кем говорил Ульрих?
Женщина нахмурилась, отчего ее глаза выпучились еще сильнее.
— По-моему, кто-то задерживался возле него, чтобы поболтать. — Дора снова почесалась, словно верила, что это стимулирует память. — Кажется, я помню… Кто-то остановился рядом с ним и сказал: «Ульрих, я считал тебя погибшим». Да, так и было. Тут я все вспомнила: в смысле — кто такой Ульрих и о смерти господина. Мне сразу стало очень грустно…
— Но ты не помнишь, что это был за человек?
Дора перевела взгляд с Клэр на Ренальда и, вытерев вспотевшие от волнения ладони о юбку, ответила:
— Нет, лорд. Леди.
Ренальд кивнул и поблагодарил ее, после чего взял Клэр под руку и повел прочь.
— Будем надеяться, что Зигфрид нам поможет. Наверное, именно он и есть тот седой человек с большим носом.
― Да.
— Мне показалось, что ты удивилась, когда услышала его имя.
Ренальд был слишком чутким и проницательным, но она не собиралась рассказывать ему о том, что Зигфрид ей в каком-то смысле родственник. Это дало бы Ренальду дополнительный повод постараться переложить свою вину на бабушку.
Однако самой ей ничто не мешало поразмышлять над этим. Она никогда не замечала, что между бабушкой и Зигфридом есть какие-то отношения, но если бы леди Агнес понадобился наемный убийца, она, без сомнения, могла обратиться к своему двоюродному брату.
Какая-то ерунда! Бабушка?
Впрочем, Клэр понимала, что такой поступок вполне в духе бабушки.
Нет, убийца все-таки Ренальд! Надо просто доказать это.
— Пожалуй, нам действительно следует сходить на конюшню, — произнесла она.
С того момента, когда Клэр узнала от бабушки о Зигфриде, она стала приглядываться к нему и заметила, что он чем-то похож на отца. Никогда прежде она не говорила с ним ни о чем, кроме дел, связанных с лошадьми.
Сейчас Зигфрид чистил подковы лошадям.
— Зигфрид, — начала Клэр. — Мы бы хотели, чтобы ты рассказал нам что-нибудь про Ульриха.
— Про Ульриха? — удивился конюх. — Это тот, который умер?
— Ты сидел рядом с ним на празднике.
— И что? — Зигфрид встревоженно оглядел господ. — Он пришел поздно и сел на свободное место. Я тут при чем?
— Нас интересует, что он тебе сказал.
— Ничего.
Клэр и Ренальд переглянулись. Зигфрид выглядел виновато, что подтверждало предположение Ренальда.
— Он даже не поздоровался с тобой? — вмешался в допрос Ренальд. — Встань и повернись к нам лицом!
Клэр испугалась, что конюх не выполнит приказ, отданный строгим тоном, и Ренальд жестоко накажет его за неповиновение. Но Зигфрид вытер руки о кожаный передник и поднялся. Более того он даже отвесил хозяину учтивый поклон.
— Вы правы, милорд. Наверное, он поздоровался.
— А ты ответил на его приветствие?
— Скорее всего, милорд. Но я не помню.
Клэр задумалась, был ли Зигфрид всегда таким замкнутым и неразговорчивым или его нынешнее поведение можно считать косвенным признанием вины?
— Ульрих сказал что-нибудь еще? — терпеливо продолжил расспросы Ренальд. — Например, об акробатах? Или о Доре, которая раздражала его своей болтовней?
— Да, лорд, — задумчиво нахмурившись, подтвердил Зигфрид. — Он назвал ее болтливой каргой. Ульрих никогда не был особенно разговорчивым.
95 
