43 
Бай Сюн между тем прибежал домой, рассказал матери о случившемся, посадил Цзинь-гэ к себе на спину и помчался обратно. Но безумца и след простыл. Однако Бай Сюн не успокоился. Он расспросил мальчика, где они остановились, и пошел в город. Дом, в котором жил Фань Чжун-юй, оказался на замке.
Пока Бай Сюн занимался розысками, произошло много других событий, о которых сейчас и пойдет речь.
В западной части города на улице Барабанной Башни, стояла лесная лавка, которую содержали два брата шэньсийца. Старшего звали Цюй Шэнь Бородач, младшего — Цюй Лян. Цюй Шэнь, хоть и был любителем выпить, дела вел аккуратно, и торговля процветала.
Как-то он отправился на своем пегом осле за товаром. А осел, надо сказать, очень любил себе подобных, и никакие побои не могли ему помешать, если, увидев другого осла, он пускался ему вдогонку.
До пристани Цюй Шэнь добрался благополучно, заключил с тамошними торговцами сделку и на радостях так напился, что обо всем на свете забыл. Спохватился, лишь когда солнце стало клониться к закату, быстро простился, сел на осла и направился к горам Ваньцюаньшань. Как назло, осел чем дальше, тем больше упрямился. Но вдруг навострил уши, Заревел и помчался вперед, видно, почуял где-то поблизости другого осла.
И в самом деле — вскорости показался черный осел. При виде его пегий осел стал выделывать такие прыжки, что Цюй Шэнь свалился на землю. Поднявшись, он хорошенько отхлестал упрямца и привязал к дереву. Потом вдруг заметил на черном осле седло и уздечку. А черный осел, надо вам сказать, был тот самый, на котором ехал из города Фань Чжун-юй.
Осел Цюй Шэню понравился. Торговец погрузил на него мешок с деньгами, сел и поехал, радуясь, что удалось поживиться.
Близилось время, когда в домах зажигают огонь. Цюй Шэнь забеспокоился: ведь как-никак при нем было четыреста лян серебра. До города ему нынче не добраться, надо искать ночлег.
Впереди, на южном склоне горы, мерцал огонек. Цюй Шэнь поднялся вверх, ведя на поводу осла, и постучал в ворота.
— Сейчас, — ответил женский голос.
Ждать пришлось долго, пока наконец появился мужчина с фонарем в руке.
— Вам чего?
— Пустите переночевать, заплачу по совести!
— Это можно! — ответил хозяин.
Им оказался тот самый Ли Бао, который некогда сопровождал Бао-гуна на столичные экзамены, а когда его господина лишили должности, собрал свои пожитки и сбежал.
Когда Ли Бао вышел в соседнюю комнату, жена ему шепнула:
— Ты видел, он положил на кан мешок? По-моему, в нем деньги. Я слышала звон…
— Наверняка деньги.
— Вот счастье нам привалило!
— Какое счастье?
— Ну и дурак же ты! — рассердилась жена. — Спроси-ка лучше: не выпьет ли он вина. Если выпьет, все в порядке.
Ли Бао наконец понял, в чем дело, вернулся к гостю, подлил масла в лампу и прибавил огонь. Потом в разговоре как бы невзначай спросил:
— Не хотите ли выпить, брат Цюй?
При одном упоминании о вине у Цюй Шэня потекли слюнки.
— С удовольствием бы выпил, но где достанешь вина среди ночи?
— За вином дело не станет. Я ведь, признаться, тоже любитель выпить, — сказал хозяин.
— Ну, тогда мы быстро поладим! — обрадовался Цюй Шэнь.
Ли Бао подогрел вино, и очень скоро гость до беспамятства захмелел.
В комнату вошла жена.
— Он готов. Что теперь? — тихо произнес Ли Бао.
— Неси веревку, — приказала женщина.
Муж повиновался.
Если хотите знать, какие события произошли дальше, прочтите следующую главу.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ
Душа повесившейся Бай Юй-лянь вселяется в мертвеца мужчину. Волею судьбы в тело убитого Цюй Шэня вселяется женская душа
Итак, Ли Бао с женой задушили Цюй Шэня, а деньги спрятали.
— Пока темно, отнеси труп на северный склон и брось позади храма, — сказала жена. — Тогда никто нас не заподозрит.
Но не успел Ли Бао сделать и нескольких шагов, как увидел невдалеке какого-то человека, бросил убитого на дороге, и пустился наутек.
— Запирай ворота! — крикнул он жене, вбегая во двор.
— А про осла забыл? Надо и от него избавиться.
Осел ни за что не хотел идти, и женщина принялась его колотить по заду засовом. Тогда осел взревел от боли и помчался вниз по склону.
Утром прохожие увидели труп на дороге и сообщили старосте.
Только староста прибежал, как кто-то заметил, что убитый вдруг зашевелил пальцами.
43 
