85 
— Никакого нет, — виновато ответил старик. — Деревушка у нас глухая. Если желаете, принесу гаоляновой водки.
— Подогрей чайничек, — распорядился Хань Чжан, и заказал на закуску вареные яйца и острый отвар из сои.
В это время вошел посетитель.
— Подогрей, почтенный, вина! — бесцеремонно бросил он старику, — да поживее, я тороплюсь!
— Сию минуту! — засуетился старик.
Хань Чжан пригласил посетителя к своему столу. Тот в свою очередь пригласил Хань Чжана. Какое-то время они препирались, пока наконец посетитель не подсел к Хань Чжану. Разговорились. Новый знакомый оказался человеком прямодушным и на редкость щедрым.
— Почтенный, — обратился он к старику. — Не приготовишь ли нам цыпленка на закуску?
— Отчего же не приготовить, если хорошо заплатите? — осклабился старик.
— Два цяня заплачу, только приготовь как следует!
В это время появился еще один посетитель.
— Эй, почтенный! Вина, да погорячее!
Старик принес чайник. Посетитель его потрогал.
— Я ведь просил погорячее, а это холодное!
— Да вы отведайте, оно горячее, — робко возразил старик.
— Не перечь, делай, что велят!
Старик принес другой чайник.
— Вот пожалуйста, горячее и не бывает!
— Не бывает, говоришь? Прекрасно. Только я передумал — налей мне холодненького!
— Зачем же просили горячего?
— Не твое дело, хотел и просил! И закуски мясные неси!
— Вы же знаете, господин, что в деревенском трактире нет мясных!
— Нет?! — вскочил посетитель. — Но я деньги плачу!
Он замахнулся на старика кулаком, повел носом и пошел прямо в кухню, где варился в котле нежный, жирный цыпленок.
— Ты же сказал, нет мясного, — нагло усмехнулся посетитель.
— Это цыпленок для гостей, они уплатили за него два цяня серебра. Заплатите вы два цяня, я еще приготовлю!
— Мне этого давай, а им другого сваришь!
— Нельзя, господин!
— Они подождут, а я тороплюсь! — Посетитель вытащил цыпленка из котла и положил на блюдо.
Хань Чжан все слышал и пришел в неописуемую ярость. Еще миг — и цыпленок, от которого шел пар, полетел в негодяя. Тот охнул, повалился на пол, потом выскочил и с проклятиями выбежал из трактира.
— Кто этот негодяй? — спросил Хань Чжан у старика.
— Стоит ли с ним связываться, — ответил старик. — К хорошим сапогам собачье дерьмо не пристает.
— Да я и не собираюсь связываться! Просто хочу узнать, кто он такой.
Старик рассказал, что зовут посетителя Ка Ху, живет он в усадьбе Кацзячжуан и вместе с отцом занимается вымогательством. Хань Чжан отправился в Санхуачжэнь, дождался наступления ночи, незаметно вышел с постоялого двора и зашагал к Кацзячжуану. Там он перелез через стену, взобрался на крышу главного дома и заглянул внутрь. Остроносый старик на ручных весах взвешивал серебро. При этом он то с одной, то с другой чашки снимал клейменые слитки и щипцами откусывал от них по кусочку. Так он набрал примерно ляп двести, разделил серебро на четыре равные части, каждую часть завернул, перевязал веревкой и велел слуге отнести в лавку.
Хань Чжан соскользнул с крыши, спрятался у входа и, как только слуга переступил порог, дал ему подножку. Мальчик растянулся на земле, фонарь отлетел в сторону и погас.
— Что с тобой? — крикнул старик из комнаты.
— За порог зацепился, — отвечал слуга.
Старик подошел к двери и посветил лампой, — сверток о серебром исчез.
— Где серебро? — орал Ка Лун. — Не найдешь — душу вытряхну!
Мальчик рассказал все, как было, однако Ка Ху, подоспевший к месту происшествия, не поверил и потащил мальчика в дом, чтобы наказать. Тут он увидел на столе записку:
«Проходил милю вашего дома, узнал, что здесь живут скряги, и занял двести лян на дорогу».
Ка Ху развел руками и отпустил слугу.
Если вам интересно узнать, что произошло дальше, прочтите следующую главу.
ГЛАВА ШЕСТЬДЕСЯТ ВТОРАЯ
В сосновом лесу герой встречается с похитителями и спасает Цяо-цзе. В буддийском храме Храбрец находит распутника Хуа Ху-де и сражается с ним
Итак, завладев серебром, Хань Чжан тронулся в обратный путь, как вдруг услышал скрип коляски. Храбрец взобрался на дерево и спрятался в чаще ветвей. Кто мог подумать, что коляска остановится именно под этим деревом!
— Весь день наш товар томится взаперти! — сказал мужчина. — Может, выпустим, пусть проветрится, пока ни кого нет?
85 
