Возможно, любительницам лёгкого, одноразового чтива и не понравится, потому... 
141 
Мазур, честно признаться, ни о чем особенном не думал. Как-то отстраненно констатировал, что эта история и в самом деле чрезвычайно походит на правду. Подобное м о г л о случиться – из чего еще не вытекало автоматически, что с л у ч и л о с ь...
Он повернулся к напарнику. У Кацубы было жесткое, застывшее, нехорошее лицо, выражавшее скорее злость, чем разочарование.
– Это интересно, – сказал подполковник. – Крайне завлекательно, весьма походит на правду. Пытаюсь отыскать логические изъяны, но получается плохо...
– Естественно, – хмыкнул Франсуа. – В правде, знаете ли, не бывает изъянов. Горькое бывает, ошеломляющее, приятное, удручающее, но вот чего нет, так это изъянов.
Кацуба задумчиво сказал:
– Среди того, чем мне на службе забивали голову, были и азы психиатрии. Помню высказывание корифея, вот только фамилию забыл... Понимаете, какая штука – сумасшедшие как раз и отличаются порой безукоризненной логикой. Превосходящей даже логику нормального человека. Одна ма-аленькая оговорочка: чтобы построить непробиваемую, суперлогичнейшую систему, наш шизофреник делает одно-единственное д о п у щ е н и е... и вот как раз оно-то насквозь ложно, нереально – вроде марсиан, из-за стены облучающих загадочными волнами. Что, как легко можно догадаться, автоматически обесценивает всю логику, всю систему, построенную на неверном допущении...
Франсуа слегка растерялся:
– Не хотите же вы сказать, что у меня поехала крыша и я все это придумал?
– Ну что вы, отнюдь,– с милой улыбкой сказал Кацуба. – Я другое имею в виду: в о с н о в е вашей безукоризненно логичной, чертовски похожей на правду истории может лежать качественно и н о е допущение. И н а я исходная точка. Иные мотивы и иные побуждения... Мне прояснить свою мысль?
До Мазура уже дошло. Он подобрался, рука потихонечку стала двигаться к кобуре под полой легкого белого пиджака...
– Сидеть! – В руке у Франсуа появился блестящий пистолетик, скорее всего, упавший в ладонь из рукава. – Мужики, вы это что? Вы м е н я подозреваете? Только без дурацких прыжков, лады? Вы уж не дергайтесь... И ручки бы на стол, а? Нервный у нас нынче офицер пошел...
Положив руки на стол, Кацуба спокойно сказал:
– А почему бы и нет? Коли уж вы, милейший, настойчиво и часто подчеркиваете, что повидали всякого, должны понять: есть теоретическая вероятность, что вы, хороший мой, не более чем казачок засланный, пытающийся нам помешать...
– Да что за вздор! К вам меня привел Глаголев...
– Не доказательство, – процедил Кацуба.
– Дон Херонимо безошибочно давал вам коды, подтверждающие его полномочия...
– Но это ведь о н давал, а не вы, – сказал Мазур, тоже сидевший с руками на столе. – Никто не предупредил, что вы вдруг начнете давать указания о свертывании... впрочем, это еще ничего не значит. Если вы будете так любезны и дадите соответствующий код, я готов подчиняться...
– Вашу мать! – прямо-таки взвыл Франсуа.– У меня-то он откуда? Кто мог предвидеть, что у Херонимо настолько расшалятся нервы, и он от нетерпения сунется сдуру под пулемет? Ну вы же сами освобождали Ларку, видели, как за ней прилетели...
– Это, увы, не доказательство, – сказал Мазур. – Мало ли как все это можно объяснить...
– Ну так объясни! – рявкнул Франсуа.
– Мне это не нужно, – сказал Мазур. —У меня есть четкие, не допускающие двойных толкований инструкции, есть приказ, задание. Есть процедуры, опять-таки не допускающие двойных толкований. Я готов верить всему, если мне предъявят предусмотренные правилами доказательства...
– Присоединяюсь к предыдущему оратору, – сказал Кацуба, сделав едва заметное движение.
– Сидеть! – прикрикнул Франсуа.– Добром предупреждаю: если кто-то из вас дернется, всажу пулю. У меня тоже есть инструкции и приказы, а еще мне очень хочется вернуться домой живым. Вы, умоляю, глупостей не делайте, я успею шмальнуть первым и не буду маяться угрызениями совести... Мужики! Ну что вы, как дети малые? Вы представляете свое положение? Я сейчас уйду, и вы останетесь здесь одни. Никакого снаряжения не будет, оно сюда не придет, поскольку никто и не собирался сюда забрасывать никаких аквалангов. Быть может, в родном Отечестве вас и решат выдернуть отсюда – тогда пошлют человека с должными кодами. Только за это время вас, во-первых, могут запросто пристукнуть, а во-вторых, еще не факт, что вас будут спасать. Была бы честь предложена, а от убытка бог избавил... Да чтоб вас черти... Ну что мне такое сделать, чтобы поверили? На иконе клясться? Или на этом графине? Все к о н ч е н о, ясно вам? Не будет никаких аквалангов, не будет! Нет никакого самолета в озере! Нет там никаких трупов и чемоданчиков! Все деза, дымовая завеса, ложь, отвлекающий маневр! Что так смотрите? Какого вам еще рожна?
141 
