Единственное, что раздражало- это, наверное, самый безграмотный текст из всех, мною... 
116 
Если, например, сложить вместе фоторобот и найденный в моей квартире меченый пистолет, то это будет…
Это будет полный абзац для Чернова. Похоже, моя бывшая пассия в пиковом положении и срочно ищет осла, на которого можно свалить весь груз вины за изнасилование (ха-ха!), грабеж и убийство. Версия с посторонним убийцей не проходит – уж не знаю, по какой причине – и она решила указать для большей правдоподобности своих бредней на конкретное лицо. Почему на меня? Чего проще: уверен, что после заявления об изнасиловании белокурую стервятницу обследовали врачи, которые нашли кое-где коечто, принадлежащее насильнику – таких себе крохотных головастиков, чисто индивидуальных для каждого мужчины. Так что в случае поимки подозреваемого в убийстве стоит только взять у него анализы и сразу все станет ясно.
А ведь у нее точно есть помощники… Или помощник. (Собственно, как я и предполагал.) Очень хитрый сукин сын. Несмотря на то, что вдову охраняют два амбала (а может и больше), он как-то ухитряется входить с нею в контакт и согласовывать совместные действия. И если этот мерзавец сумел очень ловко сдать меня угрозыску, то я совершенно не сомневался, что он тщательно продумал и все остальное. Я почему-то не думаю, что этим подручным или подельником – как там его называть, является Юлия. Здесь чувствуется жесткая, даже жестокая мужская рука и холодный циничный ум. Что он (или они) придумал, остается только гадать. Ничего не поделаешь, придется ждать дальнейшего развития событий. Чтобы реагировать сообразуясь с ситуацией. И все равно мне пока до конца непонятна причина, по которой меня решили так крупно подставить.
– Контора пишет… – наконец изрек я затертое изречение, подходившее к ситуации как нельзя лучше.
– Пишет, – легко согласился Можаев. – На то она и контора. Ну, ладно, пора заканчивать разминку – вы любите КВН? нет? а я обожаю – и приступать к домашнему заданию. Смею надеяться, что я выполнил его на "отлично".
– Кто спорит… – пожал я плечами.
– Тогда пройдемте, гражданин хороший… – Быстро взглянув на часы, он показ мне на выход. – Тут недалеко.
– А как насчет рук?
– Не понял…
– Сразу видно, что вы не служили вертухаем.
– А-а… Руки за спиной держать не нужно. Я вам доверяю. Кроме того, из этого блока вам не вырваться даже если вы заполучите автомат с подствольным гранатометом. Сие здание строили в те времена, когда намеревались жить вечно. Тут стены в метр толщиной. На окнах кованые решетки, а двери… сейчас посмотрите сами, что они собой представляют.
Я посмотрел. Двери и впрямь впечатляли. Их можно было взять только фугасом. Но у меня и в мыслях не было сбежать из ИВС с таким "багажом" вменяемых мне в вину преступлений. Что ж я потом всю жизнь буду скрываться из-за какого-то хитровыдрюченного козла, втянувшего меня в смертельную комбинацию?
Меня привели в просторную длинную комнату, хорошо освещенную и без мебели. Там уже находилось четверо гавриков, примерно одного роста со мной и схожей комплекции.
Двое из них, как я сразу определил, были переодетыми ментами. Опознание, понял я, и покорно стал в шеренгу – вторым справа. Так меня поставил Можаев.
– Вам эта процедура понятна? – спросил он у меня, загадочно ухмыляясь. – Объяснять ничего не нужно?
– Чай, щи лаптем не хлебаем… Я иногда кино смотрю, даже детективы. Так что в этом вопросе немного подкован.
– Вот и ладушки… Все приготовились! – скомандовал капитан нашей группе. – Ведите себя естественно, спокойно, стойте неподвижно. – Он отворил дверь в коридор и крикнул: – Саркисов, давай!
Она не вошла – вплыла в помещение. Эта белокурая стерва будто специально оделась вызывающе ярко, и теперь смотрелась на фоне серых тюремных стен как свежая, только сорванная роза на запыленной надгробной плите. На ней была такая короткая юбка, что практически ничего не скрывала, и я услышал сдавленный вздох всей четверки подставных – мужик, он и в таких ситуациях мужик. А парням, которые стояли рядом со мной, было не более тридцати лет – самый расцвет мужской сексуальной зрелости.
Несмотря на то, что я был зол на нее до крайности, у меня в груди тоже что-то шевельнулось и едва не опустилось ниже пояса, чтобы не вовремя затеять там переполох.
Но тут я вспомнил по чьей вине торчу в этих гнусных стенах, и здравый смысл зарезал без ножа неожиданно возродившееся к жизни либидо – без сожалений и даже злорадствуя.
Можаев запрыгал вокруг нее козликом, изображая такую радость и почтение, что меня едва не стошнило. Подхалим чертов… Кроме капитана, нашей пятерки и белокурой ведьмы, в помещении находились старший лейтенант Саркисов (видимо, опер, помощник Можаева; этот был в форме), кто-то из тюремного начальства и плотный мужик в штатском.
116 
