96 
Участковый появился через полчаса. За это время подъехало несколько чужих машин и я, получив положенную мзду, указал водителям место парковки.
Вывели спаниельшу со второго этажа — одинокий хозяин. этой пожилой симпатичной собаки обычно выгуливал ее после полуночи. Возвратился Бутузович из двадцать шестой; в последнее время он все чаще являлся сильно навеселе…
На сей раз Домушник в подъезд заходить не пожелал;
— Слушай сюда, — сказал он. — Установить эту штуку — минутное дело.
Кстати, у тебя приемник есть?
— Да. А что?
— Хороший?
— Сносный. «Панасоник» выпуска позапрошлого года.
— Годится. «Клоп» из дешевеньких, но нам это как раз на руку. В отличие от серьезных систем сигнал от него проходит на бытовой частоте. Где-то в конце шкалы УКВ-диапазона. Выставишь 106,3, и в радиусе ста метров обеспечен четкий прием.
— А кто его будет слушать? Я, что ли? У меня работа. И вообще…
— Не суетись, — сказал Домушник. — Там видно будет. Так запомнил — 106,3? Я уныло кивнул.
— Устройство надежное, даже чересчур. В деле проверено. Между прочим, изъято в качестве вещественного доказательства, но как-то не пригодилось следствию. Хорошо подумай, как сделать, чтобы никто ничего не учуял. Пусть постоит дней пять, вреда не будет. Парни из уголовки зачешутся только через неделю.
— А как я его сниму, это ваше устройство?
— Точно так же.
— Класс! — сказал я. — Вы, Ян Овсеевич, раньше, случайно, не в бюро пропаганды работали? На что вы меня подбиваете? А если я не смогу его оттуда убрать?
— И черт с ним, — беспечно отозвался старший лейтенант. — Такого добра не жалко.
Я поскреб в затылке, прикидывая, и буркнул:
— Раз так — садитесь и дежурьте. Собаку забираю. Кто подъедет, скажите — пусть ждут меня. Да! Появится соседка Поля Тамара со своей псарней — придумайте что-нибудь. Она любопытная баба и меня терпеть не может.
— Проще репы, — сказал Домушник. — Уж с Тамарой я разберусь. С Богом!..
Дома я внимательно рассмотрел «устройство». Действительно, очень простая в обращении штучка, внешне напоминающая потемневший от времени николаевский пятак. Кроме названия фирмы, которое мне в общем-то ничего не говорило, там был только микропереключатель «on-off», а верхняя сторона «клопа» была покрыта миллиметровым слоем липкого невысыхающего состава, позволяющего присобачить его где угодно.
Понимая, что времени у меня в обрез, я сразу же приступил к делу.
Натянул толстые шерстяные носки, нитяные перчатки, сунул «клопа» вместе с отверткой и кусачками в нагрудный карман рубахи под свитером и вышел на балкон.
Степан с любопытством наблюдал за моими манипуляциями, но я велел ему отправляться на кухню и заняться остатками оладьев.
Отрезок пожарной лестницы и люк, ведущий на верхний балкон, я преодолел за десять секунд, убедившись, что люк действительно остался ничем не заблокированным. Македонова взяли в ту же ночь, когда я с таким трудом проник в его квартиру. С тех пор, похоже, балконом никто не интересовался, так что никаких препятствий не возникло.
Керамическая плитка под мрамор на полу балкона холодила ступни даже сквозь носки; я на мгновение поднял глаза на квадрат пожарного люка, ведущего на следующий этаж, — он прилегал плотно, ни щели. Впрочем, двадцать седьмая, которая там располагалась, пустовала, это известно.
На застекленном балконе двадцать третьей ничего не изменилось. Те же обшитые вагонкой боковые стенки, то же пластиковое кресло и большая, по пояс, плетеная корзина для белья… на кресле по-прежнему стоял компактный кондиционер «Сименс» с болтающимся шнуром. Полосы губчатого уплотнителя были беспорядочно разбросаны там и тут. Моя работа. Отверстие в окне, оставшееся от выдранного кондиционера, через которое я попал в квартиру Македонова, оставалось ничем не прикрытым. Кому в ту ночь было дело до македоновского окна? Да и потом, после обыска, тоже?
Никаких особенно сильных идей у меня не было. Поэтому я вынул отвертку и терпеливо открутил винты передней решетчатой панели кондиционера. Когда панель освободилась, я добыл из кармана «клопа», уголком лезвия отвертки передвинул переключатель в положение «on» и пришлепнул устройство с внутренней стороны панели. Потом вернул панель на место и затянул винты.
После этого мне пришлось снова нарушить неприкосновенность чужого жилища. Протиснувшись сквозь отверстие в окне в двадцать третью, где мне показалось еще холоднее, чем на балконе, я включил настольную лампу, открыл задвижки балконной двери, распахнул ее и снова оказался на балконе.
96 
