Особенно,... 
99 
«А ведь не врет», – отметил Сварог.
– И не твои люди залезли в мой дом и пытались убить нас, да?! – спросила Лана.
– Ты слышала, что сказал Ключник? Думаешь, он тоже врет? Люди, может, были и мои, но такого распоряжения я не давал. Впрочем, думай, как хочешь, оправдываться я не собираюсь… А еще мне кажется, что наш разговор свернул куда-то не в ту сторону. Сперва надо бы кое-что прояснить, а уж потом разборки устраивать…
– А вы, уважаемый гражданин Ольшанский, только рыжей Дашеньки боитесь и ничего более? – слегка надавил Сварог на олигарха. Что называется, в исследовательских целях. – Меня, например, нисколько не боитесь? Сами же признали, что застрелить меня, мягко говоря, трудновато.
Сидящий рядышком Ключник при этих Свароговых словах напрягся – это было заметно даже по его профилю. Ага, вот почему Ольшанский посадил его рядом: чтобы пресек в случае чего. Да и в самом деле было, ох было с чего напрягаться хозяйскому цепному псу.
– Нет, нисколько не боюсь, – твердо сказал Ольшанский. – И могу объяснить почему. Коля, ну-ка прижмись к обочине!
Водитель молчаливо выполнил приказ: свернул к тротуару, остановил машину. Так получилось, что они припарковались возле драмтеатра, аккурат напротив афиши, где анонсировалась пьеса некого Айгера Шьюбаша «Последний день Помпеи».
А что, очень даже символично…
– Ключник, дай мне купюру, – приказал Ольшанский.
– Какую, Сергей Александрович? – обернулся Ключник. Сварог отметил, что нелюбимое прозвище из уст начальника означенный Ключник сносит вполне.
– Любую, – нетерпеливо бросил олигарх.
Ключник запустил руку в карман, покопался там, выудил зеленоватого цвета бумажный прямоугольник, передал его шефу. Десятка, краем глаза разглядел Сварог. Конечно, он еще не стал экспертом по части того, что и почем в нынешнее, прямо скажем – странное время, но приблизительное представление о ценах уже составил, уже представлял, что червонец ныне купюра значимости невеликой. Значит, или Ключнику так уже повезло наугад вытянуть десятку, или Ключник скуповат по жизни. Ежели второе – хорошо. К скупому завсегда проще ключик подобрать. Это так, заметка на будущее, на всякий, как говорится, случай непредвиденных раскладов. Ключик для Ключника, каламбур, однако…
– Вот так, – Ольшанский недрогнувшими пальцами порвал купюру пополам. Половину протянул Сварогу. Сварог ее взял.
– Вот почему мы друг другу нужны. У вас одна половина Знания. У меня другая. По отдельности эти бумажки ничего не стоят. Так же по отдельности ничего не стоят наши части Знания… (Сварог не сомневался, что слово «Знание» Ольшанский именно так и произносит – с заглавной буквы, вкладывая в него некий особый смысл). Если мы не соединим наши половины, то и останемся с бесполезными бумажками на руках.
Сварог на всякий случай глубокомысленно промолчал. А потом спросил:
– Почему вы решили, что вторая половина… Знания у меня?
Ольшанский полез в нагрудный карман рубашки, достал сигареты. Признался:
– Ведь бросил. Год не курил. Сегодня разговелся. Но сегодня можно.
– А что, сегодня постный день? – с легкой подначкой спросил Сварог.
– Вот что определенно точно – день сегодня особенный.
Ключник перегнулся через Сварога, поднес зажигалку к сигарете шефа, дал прикурить. Выпустив ароматную струю, Ольшанский сказал с усмешкой:
– Надо сказать, для английско-подданного вы прекрасно владеете великим и могучим. Наверное, скажете, что выучили на курсах? Под гипнозом?
Сварог равнодушно пожал плечами.
– Увы. Я никакой не Беркли. И в аэропорту я не был. Вы принимаете меня за кого-то другого.
Ольшанский внимательно посмотрел на него – наверное, именно так он смотрит на какого-нибудь заместителя, который явился с докладом, что, мол, котировки акций по совершенно неизвестной причине упали на десять пунктов. Шумно выдохнул и потер лицо ладонями. Сказал:
– Ладно. Давайте, черт возьми, с самого начала. С представления, с имен. С того, с чего начинают нормальные люди, к коим мы, понятно, не относимся, иначе не сидели бы здесь, а шли бы сейчас там, – Ольшанский махнул рукой с сигаретой в сторону улицы, роняя пепел на пол и себе на джинсы. – Шли бы, размахивая полиэтиленовыми пакетами с пивом, чтобы выжрать его перед телеящиком под болтовню дуры-жены о сериалах… Впрочем, вернемся к именам. Мое вы знаете. Теперь позвольте узнать ваше? Коли уж вы настаиваете, что никакой вы не мистер Беркли…
99 
