60 
– Еще не факт, что Ясулович нашел правильный ответ, – сказал Мишка, – ни к чему нам рисковать!
– А по-моему, ради такого дела стоит рискнуть, – вмешался я. – Выигрыш светит невероятный, а опасности почти никакой. Поедем ведь на «эмке», а какая у нее броня, сами знаете!
– Существует большая вероятность наткнуться на мину или поймать шальной снаряд, – продолжал упорствовать Мишка. – Да и как вы собираетесь искать одного человека на такой огромной территории?
– Ну, в каком полку служил нужный нам персонаж, мы знаем, – ответил Гарик, – какую позицию занимал этот полк, тоже знаем. Надо только доехать до нужного места.
– А знаешь, Гарик, в этот раз придется идти вслепую. Разведка «глазками» не поможет, – попытался охладить Мишка пыл друга.
– Это почему же? – удивился Игорь.
– Ну, глянем мы в «глазок» – и что? Сидит куча солдат в одинаковых гимнастерках. Ни портрета, ни особых примет Ясуловича мы не имеем, а бейджиков на груди с фамилией и званием тогда не носили!
– Значит, пойдем ножками, – не унимался Горыныч, – расспросим на месте, кто есть кто.
– Так тебе и позволят по переднему краю с расспросами лазить, – сопротивлялся Мишка. – Прихватят как шпионов!
– Надо придумать подходящую легенду, – предложил я. – Да такую, чтобы не вызывала сомнений, а наоборот, горячее желание помочь. Можно, например, представиться корреспондентами центральных газет. Ты, Мишка, будешь Борисом Полевым, а ты, Гарик, Константином Симоновым!
– С такими фамилиями не прокатит, – заартачился Игорь. – Это же народное ополчение, масса интеллигентов, кто-нибудь может знать названных тобой в лицо! Но идея с журналистами великолепная. Нам действительно будут помогать изо всех сил.
– Только на этот раз я отправлюсь с вами, – категорично заявила доселе молчавшая Мария, – и не вздумайте спорить!
Мы не стали спорить. Подготовка к походу шла по отработанной методике и заняла всего два дня. Мы с Гариком занимались оружием и снаряжением, а Мишка и Мария – легендой и документами. Особое внимание уделили изучению текущей обстановки на фронте. Положение там менялось настолько часто, что для детального отображения позиций и маневров противоборствующих сторон пришлось бы нарисовать несколько десятков карт. Всю эту кипу с успехом заменила компьютерная программа.
Последний день мы целиком уделили привязке к местности. На машине и пешком мы облазили весь район. «Глазками» мы все-таки воспользовались, но, кроме точного расположения нужного нам полка, это действительно ничего не дало. К некоторой растерянности привело новое обстоятельство, оказалось, что нужный нам полк занял позицию только в ночь с двадцать девятого на тридцатое сентября. В полдень тридцатого танковая группа Гудериана начнет наступление на Орловском направлении. А здесь на рассвете второго октября должен прокатиться чугунный каток группы армий «Центр». Так что на все про все нам отводилось не более двух суток. К тому же ближайшее место, пригодное для скрытой высадки, находилось в пятидесяти километрах от цели. А что такое пятьдесят километров марша в условиях непрерывных боев с превосходящими силами противника, вам скажет любой ветеран.
Но наша решимость была сильнее всего этого.
Ранним утром тридцатого сентября 1941 года, еще затемно, мы высадились на шоссе в тридцати километрах западнее Вязьмы. На первый дозор Красной армии мы наткнулись уже через полчаса. Проверку прошли легко. Документы у нас, как обычно, были «лучше настоящих». Сидевший за рулем Гарик изображал старшину-водителя. Я проходил как старший политрук, репортер «Известий», Мишка числился фотографом той же газеты, младшим политруком. А Мария оказалась артисткой театра имени Вахтангова, едущей в часть с концертом. Километров через десять мы миновали еще один пост и свернули с шоссе направо, на проселочную дорогу. Вот здесь и начался кошмар.
– Это не дорога, это просто направление, – бормотал сквозь зубы Гарик, вцепившись в руль. Только присутствие Марии удерживало его от более крепких выражений.
Мы с черепашьей скоростью тащились по глубоким, залитым жидкой грязью ямам. Если бы не полный привод и постоянно включенная вторая пониженная передача, то машина уже увязла бы по самую крышу. Проехать здесь можно было разве что на танке.
Мощнейший, трехсотсильный двигатель с трудом вытащил «эмку» на очередной пригорок, и Гарик выключил зажигание.
60 
