109 
Однако в спальне царила обычная свалка. Хотя Ширли делала уборку хорошо и тщательно и даже говорила Карен, что собирается превратить свое занятие в настоящий клининговый бизнес, Карен не была на сто процентов уверена, что она подходит для этой работы. У Ширли, которая стала носить черные футболки с надписью «Скажи грязи нет» на пышной груди, чтобы, по ее словам, привлекать внимание к новому предприятию, были свои принципы. И пока спальня Карен не будет приведена хоть в мало-мальский порядок, Ширли не будет даже заходить туда.
Однако, стоя в дверях и смотря на разгром внутри спальни, Карен подумала, что Ширли в чем-то права. Груда одежды на столе возле ее кровати снова распространилась на пол. И в одной куче с различными предметами одежды валялись по крайней мере несколько пар старых трусов.
Карен принялась вешать рубашки и брюки на плечики, обычным движением закидывая снятые туфли в нижнее отделение шкафа и собирая поживу для стиральной машины. Затем она остановилась. Что же она, черт побери, делает? Никаким образом Келли не может очутиться даже близко к ее спальне. Этого просто-напросто не произойдет. Так отчего же она так яростно принялась за уборку комнаты?
– Ради всего святого, – пробормотала она.
Иногда Карен задумывалась, что же такое творится в ее голове.
Она сразу забыла об остатках свалки, пошла в гостиную и включила «Скай ньюз», чтобы быть в курсе последних новостей. Назревал очередной скандал в королевском семействе. Карен, которая была упертым республиканцем, питала слабость к слухам о королевской семье – чем дотошнее, тем лучше. Она думала, что британская королевская семья, в конце концов, – лучшая мыльная опера.
И несмотря на все те мысли, которыми была забита ее голова, Карен быстро увлекли новости о последних разоблачениях, что делали почти неоспоримыми сомнения в отцовстве молодого отпрыска королевской семьи. Она была настолько поглощена, что очень удивилась, взглянув на свои часы и обнаружив, что уже почти без десяти десять.
Она проверила и мобильник, и домашний телефон, убедиться, что не пропустила ни одного звонка. Но единственное сообщение было лишь от раздражающе настойчивой Алисон Баркер: «Так жалко, что ты не можешь прийти на ужин с Салли, но через несколько недель она приезжает снова, и я подумала…»
Карен нажала на «Стереть». Алисон Баркер интересовала ее даже меньше, чем обычно. Она была озадачена. Келли всегда славился пунктуальностью. А из его сегодняшнего звонка она поняла, что у него есть новости, которые ему не терпится ей сообщить, а потому было маловероятно, что он опоздает и на пять минут. Она попробовала позвонить на оба его номера, но и там и там услышала лишь автоответчик.
Она стала бродить по квартире, беря в руки книги и журналы, затем кладя их на место и посматривая в окно, не появилась ли на парковке его машина. Перевалило за десять часов, а Келли так и не приехал. И тогда ей в голову пришла мысль. А что если он послал ей электронное письмо? Карен покинула свой офис в полицейском участке незадолго до восьми и, как ей казалось, последний раз проверяла почту где-нибудь полутора часами раньше. Конечно же, Келли не стал бы отменять встречу так поздно, не так ли? И даже если и так, вряд ли он выбрал бы мейл.
Но тем не менее она включила компьютер, который прятала на викторианском столике с выдвижной крышкой в углу своей большой гостиной с высокими потолками. И она действительно обнаружила письмо от Келли, отправленное в восемнадцать двенадцать, с извинениями за то, что он вынужден отложить встречу. Она, конечно, его пропустила.
Карен перечитала послание несколько раз и была более чем озадачена. В письме, подумала она критически, не было абсолютно никакого упоминания о том, насколько важна эта встреча, как он до того дал понять. На самом деле письмо почти ничего не говорило, и только один этот факт заставил Карен заподозрить неладное.
Она просто не могла представить, что же могло произойти, что заставило бы Келли отменить встречу, в которой он был так заинтересован. Но она была уверена: что-то действительно произошло.
И более того, Джон Келли что-то замышлял. Она слишком хорошо его знала. Она точно знала, что он что-то замышляет и намерен ничего ей не сообщать.
Она выключила компьютер, закрыла его опять в столе и, вся поглощенная своими мыслями, направилась на кухню, где открыла себе бутылку красного вина. Ей не хотелось есть, что было довольно необычно, если учесть, что, за исключением чипсов с Филом Купером, она с обеда ничего не ела. Но хороший стакан вина казался кстати.
109 
