18 
– Извините, у нас так принято говорить. Это означает, что они были заражены. После чего одной группе ввели медикамент.
– И что вы обнаружили?
– Медикамент не убивает Мадобу-два у кроликов. Мы несколько разочарованы. Значит, почти наверняка он не исцелит от этого вируса и людей.
– Но шестнадцать дней назад вы этого не знали.
– Верно.
– В таком случае мне кажется, я понимаю, что Майкл пытался сделать. – Она нажала на клавишу – картинка исчезла. Появилась фигура в голубом виниловом костюме космонавта с прозрачным шлемом. У двери человек остановился и сунул ноги в резиновые сапоги. Затем он протянул руку и взял свисавший с потолка желтый шланг. Пристегнул его к поясу. По шлангу пошел воздух, и костюм надулся так, что человек стал похож на робота с рекламы шин «Мишлен».
– Это Майкл, – сказала Тони. – Он быстрее переоделся, чем Моника, так что на данный момент он там один.
– Этого не должно быть, а было, – сказал Стэнли. – Правило, чтобы всегда было двое, соблюдается, но не ежеминутно. Merda.[1] – Стэнли часто ругался по-итальянски, научившись бранным словам у жены. Тони, говорившая по-испански, обычно понимала его.
На экране Майкл направился к клеткам с кроликами, медленно передвигаясь в неуклюжем костюме. Он повернулся спиной к камере и некоторое время из-за надутого костюма нельзя было разглядеть, что он делает. Затем он отошел от клеток и бросил что-то на стальной лабораторный стенд.
– Что-нибудь заметили? – спросила Тони.
– Нет.
– Как не заметили и охранники, сидевшие у мониторов. – Тони старалась защитить своих работников. Если Стэнли ничего не заметил, едва ли он сможет винить в этом охранников. – Посмотрите еще раз. – Она прокрутила пленку на пару минут назад и остановила картинку, когда на экране появился Майкл. – В верхней правой клетке один кролик.
– Вижу.
– Смотрите внимательнее на Майкла. Он что-то держит под мышкой.
– Да… завернутое в такую же, как костюм, голубую виниловую ткань.
Тони прокрутила пленку и снова остановила картинку, на которой Майкл отходит от клеток.
– Сколько теперь кроликов в верхней правой клетке?
– Два, черт побери. – Вид у Стэнли был растерянный. – Я считал, что по вашей теории Майкл вынес кролика из лаборатории. А вы мне показываете, что он его принес!
– Подставного. Иначе ученые заметили бы, что одного не хватает.
– А зачем он это сделал? Ведь спасая одного кролика, он обрекал на смерть другого!
– Если он вообще человек разумный, я полагаю, он считал кролика, которого хотел спасти, чем-то особенным.
– Да ради всего святого, все кролики одинаковые.
– Я подозреваю, не для Майкла.
Стэнли кивнул:
– Вы правы. Кто знает, что у него в то время было в голове.
Тони прокрутила видеокартинки вперед.
– Он выполнил, как всегда, свои обязанности: проверил наличие пищи и воды в клетках, убедился, что все животные живы, отметил все выполненное на листке. Появилась Моника, но она прошла в боковое помещение работать над своими культурами тканей, так что она не могла его видеть. А он прошел в соседнюю, более просторную лабораторию, чтобы заняться макаками. Потом вернулся на прежнее место. Теперь смотрите.
Майкл отстегнул шланг, по которому подавался воздух, что обычно делали, переходя в лаборатории из одного помещения в другое. В костюме всегда был трех-четырехминутный запас свежего воздуха, а когда фронтальное стекло запотевало, это значило, что он подходил к концу. Майкл прошел в маленькую комнатку, где находилось хранилище – запертый холодильник, в котором держали образцы живых вирусов. Это было наиболее надежно защищенное место во всем здании – тут хранился и бесценный антивирусный медикамент. Майкл набрал комбинацию цифр на кнопочной панели. Камера, вмонтированная в холодильнике, показала, что Майкл взял две дозы медикамента, отмеренного в одноразовых шприцах.
– Малую дозу для кролика и большую, по всей вероятности, для себя, – сказала Тони. – Подобно вам он считал, что медикамент сработает против Мадобы-два. Он намеревался исцелить кролика и иммунизировать себя.
– Охранники могли видеть, что он взял медикамент из хранилища.
– Но они не сочли бы это подозрительным. Ему разрешено с этим работать.
– Они могли заметить, что он не сделал записи в журнале.
– Могли, но вспомните: охранник следит за тридцатью семью экранами, и он понятия не имеет, как люди работают в лаборатории.
18 
