188 
– По американским законам за подделку паспорта взимается штраф в десять тысяч долларов, а за пользование им полагается тюрьма.
– Правильно, – подтвердил Саймонс – Как только выберемся из этой проклятой страны, станем соблюдать все законы. Мне вовсе не улыбается вытаскивать вас еще и из турецкой тюрьмы.
Пол отдал свой паспорт Гэйдену. Билл сделал то же самое. В свою очередь, Гэйден отдал паспорта Тэйлору, а тот спрятал их за голенище своих ковбойских сапог.
Появился Коберн с ножовкой. Саймонс взял ее у него и принялся перепиливать цепь.
Иранские охранники подняли крик и кинулись к нему.
Саймонс перестал пилить.
С турецкой стороны вернулся Рашид. За ним шли двое охранников и офицер. Рашид поговорил с иранцами, а затем обратился к Саймонсу:
– Нельзя перепиливать цепь. Они говорят, что нам придется остаться здесь до утра. Да и турки не хотят, чтобы мы переходили границу сегодня ночью.
Саймонс буркнул Полу:
– Пожалуй, вам придется заболеть.
– Что вы имеете в виду?
– Если я скажу вам заболеть, заболейте. Ясно?
Тут Пол понял, что задумал Саймонс: турецкие пограничники захотят поспать, а не торчать около кучки американцев; но, если одному из них понадобится неотложная медицинская помощь, охранники едва ли посмеют отказать им. Турки ушли на свою сторону.
– Что нам теперь делать? – спросил Коберн.
– Ждать, – ответил Саймонс.
Все, кроме двух иранских охранников, ушли в служебное помещение. Было очень холодно.
– Делайте вид, что мы готовы ждать здесь всю ночь, – велел Саймонс.
Оставшиеся охранники тоже удалились.
– Гэйден, Тэйлор, – позвал Саймонс – Идите в служебное помещение и предложите охранникам деньги, чтобы они позаботились о наших машинах.
– Позаботились? – недоуменно воскликнул Гэйден. – Да они их просто украдут!
– Правильно, – подтвердил Саймонс – Они смогут украсть их, если разрешат нам уйти.
Тэйлор и Гэйден направились в домик охраны.
– Теперь пора, – сказал Саймонс. – Коберн, берите Пола и Билла и просто переходите на ту сторону.
– Что ж, пошли ребята, – велел им Коберн.
Пол и Билл перешагнули через цепь и зашагали. Коберн держался прямо за ними.
– Что бы ни случилось, продолжайте идти, – напутствовал их Коберн. – Если услышите крик или стрельбу, бегите вперед, но ни в коем случае не останавливайтесь и не возвращайтесь.
Саймонс присоединился к ним.
– Идите быстрее, – приказал он. – Я не хочу, чтобы вас застрелили здесь, у черта на куличках.
До них доносились обрывки спора, который начался на иранской стороне. Коберн повторил:
– Никому не оборачиваться, идти только вперед.
Там, на иранской стороне, Тэйлор достал пачку денег и держал ее в руке. Охранники смотрели то на деньги, то на переходящих границу четырех мужчин, то на два «рейнжровера», каждый из которых стоил, по крайней мере, двадцать тысяч долларов.
Рашид говорил охранникам:
– Мы не знаем, когда вернемся за машинами. Может быть, нескоро.
Один из охранников перебил его:
– Все вы останетесь здесь до утра.
– Машины очень дорогие, и за ними нужно присмотреть…
Охранники переводили взгляд с уходящих людей на машины и не могли решить, что делать.
Пока они колебались, Пол и Билл перебрались на турецкую сторону и вошли в домик, где размешалась турецкая охрана.
Билл посмотрел на свои наручные часы. Они показывали одиннадцать часов сорок пять минут вечера. Сегодня четверг, 15 февраля. Значит, вчера был День Святого Валентина. 15 февраля 1960 года он надел Эмили обручальное кольцо. Через шесть лет 15 февраля родилась Джеки. Сегодня она отмечает свой тринадцатый день рождения. Вот тебе и подарок, Джеки, подумал Билл. Твой отец пока еще жив.
Коберн вошел в домик вслед за ними.
Обняв его одной рукой, Пол сказал:
– Ну вот, Джей, ты и попал в «дом».[4]
На иранской стороне охранники, видя, что половина американцев уже в Турции, решили воспользоваться предоставившейся им возможностью и взять деньги вместе с машинами.
Рашид, Гэйден и Тэйлор направились к цепи.
Подойдя к ней, Гэйден остановился.
– Идите вперед, – обратился он к ним. – Я хочу уйти отсюда последним.
И он ушел последним.
* * *
В гостинице деревни Юксекова Ральф Булвэр, агент тайной полиции толстяк Илсман, переводчик Чарли Браун и два сына двоюродного брата господина Фиша сидели вокруг пузатой печки и ждали звонка с погранзаставы. Им подали обед: какое-то мясо – возможно, молодого барашка, – завернутое в газету.
188 
